Филлис Джеймс - Неподходящее занятие для женщины [= Неженское дело] [litres]

– Мой партнер, мистер Прайд, – ответила она, – имел пистолет и очень этим гордился. Когда он покончил с собой, я поняла – он хотел, чтобы пистолет достался мне. Именно поэтому он перерезал себе вены, а не застрелился, хотя это быстрее и проще.

Коронер резко поднял голову.

– Вы были там, когда он покончил с собой?

– Нет, сэр. Я только нашла тело.

В суде пробежал одобрительный шепоток; она почувствовала – они переживают за нее.

– Вы знали, что пистолет не зарегистрирован?

– Нет, сэр, но подозревала, что может оказаться именно так. Я захватила его с собой, когда ехала заниматься этим делом, потому что не хотела оставлять его в конторе. Кроме того, с ним мне было как-то спокойнее. Я хотела проверить регистрацию, как только вернусь. Я не собиралась пускать пистолет в ход, даже не думала о нем как об опасном оружии. Просто это мое первое дело, и Берни оставил его мне, да и мне спокойнее, когда пистолет при мне.

– Понимаю, – сказал коронер.

Корделия решила, что и он, и суд действительно понимают ее. Им нетрудно поверить ей, поскольку она говорила чистую правду, хоть и звучащую довольно невероятно. Ей предстояло солгать, но они поверят ей и на сей раз.

– Теперь расскажите суду, как сэр Рональд отобрал у вас пистолет.

– Это произошло при первом моем появлении в Гарфорд-Хаусе, когда сэр Рональд показывал мне спальню сына. Он знал, что я осталась единственной владелицей агентства, и осведомился, не слишком ли это трудная и страшная работа для женщин. Я сказала, что мне не страшно, к тому же у меня при себе пистолет Берни. Узнав о пистолете, он заставил меня выложить его из сумки, сказав, что не собирается прибегать к услугам человека, который может представлять угрозу для других и для себя, так как не вправе брать на себя такую ответственность. Он забрал и пистолет, и патроны.

– И что он с ним сделал?

Корделия тщательно обдумывала и этот вопрос. Конечно, он не пошел с ним в руках на первый этаж, иначе пистолет попался бы на глаза мисс Лиминг. Она с радостью бы ответила, что сэр Рональд положил пистолет в ящик в комнате Марка, но не помнила, были ли там в столе ящики. Поэтому сказала:

– Он унес его из комнаты, но не сказал куда; он отсутствовал всего минуту, а потом мы вместе спустились на первый этаж.

– И вы не видели пистолет до тех пор, пока не заметили его рядом с телом сэра Рональда?

– Нет, сэр.

После Корделии допрашивать было некого. Вердикт вынесли без задержки, и именно такой, какой, по мнению суда, одобрил бы сэр Рональд, ибо обладал четким научным умом. Он гласил, что умерший наложил на себя руки, однако в каком состоянии рассудка он при этом находился, определить не представляется возможным. Коронер разразился пространным предупреждением, объявлявшим пистолеты опаснейшими предметами. Суд был проинформирован, что пистолеты могут нести людям смерть. Особенно выделяются в этом отношении незарегистрированные пистолеты. Он не высказал никакого осуждения в адрес лично Корделии, хотя это, несомненно, стоило ему немалых усилий. Отговорив свое, он поднялся. Поднялся и суд.

После ухода коронера присяжные раскололись на маленькие группки, в которых пошли перешептывания. Вокруг мисс Лиминг столпились люди. Корделия видела, как тряслись ее руки, когда звучали слова соболезнования и первые предложения о поминальной службе. Корделия удивилась, как она вообще вздумала опасаться, что мисс Лиминг могут в чем-то заподозрить. Сама она держалась в сторонке, чувствуя себя провинившейся, ибо знала – полиция обвинит ее в незаконном хранении оружия. Это была их обязанность. Правда, наказание не будет суровым, а то и вообще никаким. Однако ей на всю жизнь предстояло остаться девушкой, по чьей беспечности и наивности Англия лишилась одного из своих выдающихся ученых.

Хьюго говорил, что все кембриджские самоубийцы – светила. Во всяком случае, за этого самоубийцу сомневаться не приходилось: смерть вполне может вознести сэра Рональда на пьедестал гения.

Оставшись незамеченной, она вышла из здания суда на Маркет-Хилл. Хьюго, видимо, давно поджидал ее у двери и теперь пристроился рядом.

– Как все прошло? Должен сказать, смерть преследует вас по пятам, не так ли?

– Все прошло хорошо. Это я преследую смерть.

– Полагаю, он действительно застрелился?

– Да, застрелился.

– Из вашего пистолета?

– Вы бы сами услышали это, если бы побывали в суде. Я вас там не видела.

– Я там и не был. У меня была консультация. Но новости распространяются быстро. Я бы на вашем месте не стал переживать. Рональд Келлендер не столь значительная персона, как хочется верить многим в Кембридже.