Рекс Стаут - Игра в пятнашки

К нему присоединился язвительный Боуэн:

– И весь тот вздор был затеян только для этого ?

Я толкнул дверь и вошел.

На меня устремились сразу восемь пар глаз. Кроме Вулфа, Боуэна, Кремера и Роуклиффа, в комнате присутствовала парочка, клевавшая меня, и еще две совершенно незнакомые личности. Я подошел к Вулфу. Мне хотелось дать ему понять, что я слышал все им сказанное, а еще выразить пылкую признательность, которую питает его новый клиент.

– Ужасно хочу есть! – объявил я ему. – Всего только раз и перекусил в кафе. Могу дикобраза съесть вместе с колючками. Поедемте домой.

Реакция Вулфа была трогательной, благородной и достойной восхищения. Как будто мы репетировали это десяток раз. Он молча поднялся, взял свою шляпу и трость с ближайшего столика, подошел и хлопнул меня по плечу. Потом рявкнул на зрителей:

– Сущий рай для недоумков! – И зашагал к двери.

Я последовал за ним. Никто даже не попытался остановить нас.

Поскольку здание я знал лучше Вулфа, то в коридоре обогнал его и вывел вниз по лестнице на улицу. В такси он сидел, плотно сжав губы и вцепившись в ремень. Всю дорогу мы хранили молчание. Перед домом я заплатил водителю, выбрался из машины, придержал Вулфу дверцу, обогнал его на крыльце и открыл дверь ключом. Однако этого оказалось недостаточно: дверь приоткрылась лишь на дюйм из-за цепочки. Пришлось звонить Фрицу. Когда тот появился и впустил нас, Вулф наказал нам:

– Впредь не снимайте цепочку, когда открываете дверь. Всегда! – И обратился к Фрицу: – Управился с почками?

– Да, сэр. Вы не позвонили.

– Клецки и карамель?

– Да, сэр.

– Хорошо. Пива, пожалуйста. Я как будто из пустыни.

Избавившись от шляпы и трости, он двинулся в кабинет, и я последовал за ним. На протяжении нескольких часов я упревал в том месте, где кожаная кобура не давала дышать коже, и было сущим наслаждением наконец-то от нее избавиться. Проделав это, я не стал садиться за свой стол, а прошел к красному кожаному креслу, в котором перебывала тысяча клиентов, не говоря уже о тысячах, которым таковыми стать не удалось. Я опустился в него, откинулся на спинку кресла и положил ногу на ногу. Фриц принес пиво, и Вулф открыл бутылку, наполнил стакан и выпил, потом взглянул на меня.

– Шут, – констатировал он.

– Нет, сэр, – покачал я головой. – Я сел сюда не шутки ради, а чтобы избежать недопонимания. Сел как клиент – чем ближе к вам, тем лучше. Вашим наемным служащим я себя считать не могу – ничего не попишешь, – пока не будет разрешена моя личная проблема. Если вы говорили серьезно, то назовите сумму аванса, и я выпишу чек. А если нет, то мне останется только выбежать из вашего дома как одержимому.

– Черт побери, ну что тут делать! Я связал себя обязательством!

– Да, сэр! Так как насчет аванса?

– Нет!

– Не хотите узнать, как я провел день?

– Хочу? Нет. Но ведь, черт возьми, мне от этого не отвертеться!

Я отчитался по полной. Постепенно, после третьего стакана пива, хмурые складки на его лбу немного разгладились. Быть может, он даже не обращал на меня внимания, но я давно уже научился не беспокоиться на сей счет. Как только ему понадобится, вся информация у него будет. Когда я закончил, он проворчал:

– Скольких из тех пяти ты смог бы заполучить сюда завтра к одиннадцати утра?

– При создавшемся положении? Без всякой наживки?

– Да.

– Не уверен, что заполучу хотя бы одного, но готов попробовать. Я мог бы выудить что-нибудь полезное у Лона Коэна, если угощу его достаточно большим стейком… Кстати, я должен ему позвонить.

– Позвони и пригласи пообедать с нами.

На первый взгляд предложение Вулфа представлялось великодушным и щедрым – и, возможно, было таковым, – вот только ситуация складывалась непростая. Если бы нас привлекли к расследованию обычным образом и я повел бы Лона в ресторан «У Пьера», чтобы за еду выудить из него информацию, то сумму из ресторанного счета отнес бы на служебные расходы, которые нам возмещает клиент. Но не теперь. Зачисли я плату за угощение в расходы по делу, раскошелиться пришлось бы Вулфу, если только он не выставит счет мне, как клиенту. А если бы я не зачислил, то платил бы из своего кармана. В любом случае ее не вычли бы из подоходного налога ни у меня, ни у Вулфа, а это никуда не годилось.

Однако я позвонил Лону. Он явился и вместо стейка отведал почек по-горски и клецок в карамели, что оказалось и удобнее, и экономнее. Одна беда: мне пришлось довольствоваться четырьмя клецками вместо обычных шести, а Вулфу – семью вместо десяти. Он перенес это стойко, как подобает мужчине, восполнив недостаток дополнительной порцией салата и сыра.