Герман Макнили - Бульдог Драммонд (следствие ведет Хью Драммонд) [litres]

Срочно. Сообщение из штаб-квартиры.

Он запечатал конверт и вручил его вместе с необходимыми для пересылки по почте пятью шиллингами молодому человеку. Потом сел, ожидая. Это был сознательный риск, но риск серьезный. Потребовалась, казалось, вечность, чтобы посыльный вернулся.

– Господин Поттс согласен принять вас, сэр. Вы готовы?

– Он действительно рад принять меня? – спросил Хью уже в лифте.

– Да, сэр. Я думаю, он ожидал вас.

– Действительно. С нетерпением, – пробормотал Хью себе под нос.

Драммонд последовал за своим гидом вдоль коридора и остановился подождать у двери, пока тот вошел в комнату. Он услышал ропот голосов, и затем молодой человек вновь появился перед ним.

– Входите, сэр, – сказал он, и Хью шагнул внутрь, чтобы остолбенеть от изумления. Перед ним на стуле восседал Поттс! Сходство было невероятное, и не знай Драммонд точно, где находится американец, он был бы обманут.

Человек подождал, пока дверь не закроют, тогда он поднялся и шагнул вперед, подозрительно уставившись на Драммонда.

– Я не знаю вас. Кто вы?

– С каких пор все в штаб-квартире должны знать друг друга? И да, ваше сходство с нашим другом замечательно. Оно почти обмануло даже меня.

Самозванец кратко усмехнулся.

– Это работает. Но это опасно. Эти проклятые репортеры ошивались тут целое утро… А если появится его жена или кто-то из родни… Что тогда?

Драммонд кивнул в знак согласия.

– Разделяю ваше беспокойство. Но что вы можете сделать?

– Это не похоже на Роска, его прокол в Белфасте. Он никогда не оставлял улик прежде, и у него было достаточно времени, чтобы сделать все тщательнее.

– Счет в нагрудном кармане он просто не заметил, – Хью ухватился за очевидную подсказку.

– Вы ищете оправдания ему? Он подвел нас, и расплата – смерть. Таково наше правило. Вы изменили бы его? – прорычал самозванец.

– Несомненно, нет. Масштабы слишком велики для любой слабости…

– Вы правы, мой друг. Да здравствует Братство! – в глазах лже-Поттса вспыхнуло зловещее багровое пламя, и Хью осторожно молчал. Неожиданно самозванец обернулся… – Они уже убили того наглого щенка-солдата?

– Вроде бы нет, – пробормотал Хью.

– Они должны найти американца немедленно! Раньше это был вопрос денег. Теперь это вопрос жизни и смерти!

– Точно, – согласился Хью.

– Я уже поговорил с одним человеком из Скотланд-Ярда, но каждый час увеличивает опасность. Однако у вас есть сообщение для меня. Какое?

Хью поднялся и небрежно взял свою шляпу. Он узнал больше из этого интервью, чем надеялся, и не было смысла продолжать этот спектакль. Но самозванец перегородил ему дорогу к двери, просто ускользнуть было невозможно. И, вероятно, что-то в лице Хью заставило противника насторожиться. Лже-Поттс яростно зарычал, выхватив из кармана нож.

– Кто вы?!

Хью положил свою шляпу и трость на стол и усмехнулся.

– Я – наглый щенок-солдат, старый мерзавец, – заметил он, внимательно наблюдая за противником. – И на вашем месте я убрал бы зубочистку… Вы можете пораниться.

Говоря это, он приближался к самозванцу, присевшему у двери. Его глаза не выпускали противника из вида ни на миг. Его руки, расслабленные на вид, были готовы к бою.

– И плата за провал – смерть, не правда ли, дорогой? – он говорил почти мечтательно; но ни на мгновение не ослабляя внимания. Слова Ояки, его японского наставника в боевых искусствах, звенели в его мозгу: «Отвлеки внимание, если можешь; но если дорога жизнь, не позволяй ему отвлечь твое!»

И так, почти неслышно, он подкрался к врагу.

– Смерть за провал?! Таково ваше правило! И я думаю, что твой провал не исключение, мерзавец? Как они убьют тебя, интересно?

В этот момент самозванец и сделал ошибку. Это ошибка, которая оборвала жизнь множества котят, оказавшихся в зубах собаки. Он отвел взгляд; только на миг, но он отвел взгляд. Так же, как нервы у кошки сдают, и она оглядывается в поисках спасения, лже-Поттс начал озираться. И быстрый, как любая собака, Хью прыгнул.

Левой рукой он захватил правое запястье человека, правой он сжал ему горло. И прижал его к косяку двери, сдавливая горло, так что самозванец мог лишь бессильно шипеть, словно змея с вырванным ядовитым зубом. И все это время солдат улыбался и смотрел врагу прямо в глаза. Даже когда он выворачивал негодяю кисть. Став беспомощным, тот выпустил нож, Драммонд продолжал сверлить его взглядом.

– Вы не очень умны, не так ли? Было бы легко убить вас теперь… Кстати, неплохая идея, хотя я и испытываю некое смущение. Но внизу меня запомнили, и это сделало бы затруднительным мой повторный визит сюда… Так что, принимая все во внимание, я думаю…