Гарри Кемельман - В пятницу раввин встал поздно

– А что, по-вашему, начало? Беременность, что ли?

– Она могла бы быть началом, но у нас нет доказательств, что она связана схубийством.

– С чего же вы хотели бы начать?

– Если бы расследование вел я, я первым делом пытался бы установить – почему девушка вообще вышла из дому после того, как Бронштейн привез ее домой?

Лэниген подумал некоторое время и пожал плечами:

– Причин могло быть много. Может, ей нужно было бросить письмо в ящик?

– Почему же она тогда сняла платье?

– Шел дождь. Может быть, она не хотела промочить его?

– Она ведь могла набросить пальто или плащ, как она, впрочем, и сделала. Кроме того, письма вынимают из ящика только в 9-30 утра. Я проверял.

– Ну, пусть не письмо. Может, ей просто хотелось пройти немножко?

– По дождю? И после того, как она провела чуть ли не весь день в городе? И опять-таки – зачем же она сняла платье? На мой взгляд, это самый важный вопрос: зачем все-таки она сняла платье?

– Зачем же, по-вашему?

– Как зачем?– просиял раввин. – Чтобы лечь спать, конечно•

Лэниген недоуменно захлопал глазами:

– Ничего не понимаю. Куда вы клоните, рабби?

– Как же вы не понимаете?– Раввин не мог скрыть свое нетерпение. – У девушки был выходной. Вернулась она поздно, а утром ей надо встать рано. Ясно, что она решила сразу лечь спать. Сняла платье, Повесила его в шкаф, и если бы все шло нормально, она бы совсем разделась и легла в постель. Однако тут ей что-то помешало. По-моему, какое-то сообщение.

– Вы хотите сказать, что кто-то ей позвонил?

– Исключается. У них там параллельная линия, и миссис Серафино обязательно бы услышала.

– Тогда как же?

– Да по радио. Миссис Серафино говорит, что оно играло у нее все время. Они, знаете, включают транзистор совершенно механически… Я уверен, что она включила приемник, как только вошла в комнату.

– Не стану спорить. Включила транзистор, но какое же сообщение она могла получить по радио?

– В 12. 35 Салемская местная радиостанция передает последние известия. Последние минуты они посвящают местным новостям.

– И вы думаете, что какая-то местная новость заставила ее выскочить из дому? С какой целью?

– Чтобы встретиться с кем-то.

В такой час? Да и где? Я знаком с этой программой – личных она не передает объявлений. И почему она не надела платье, раз ей нужно было встретиться с кем-то? Действительно, рабби, вы кажется…

– Потому что времени не оставалось, – перебил его раввин. – Ей нужно было успеть ровно к часу. Она точно знала и место, где она его сможет поймать, так как ровно в час он отбивает время в ящике на углу.

– Вы имеете в виду Билла Нормэна?– Лэниген вытаращил глаза на раввина.

Тот кивнул.

– Но это же невозможно. Он как раз справил свою помолвку с дочерью Ремзея. Я тоже был там. Почетным гостем. Это было как раз той ночью.

– Я знаю. Вот об этом-то и передавали по радио. Я был сегодня на радиостанции и проверял. Подумайте минуточку над всем этим, помня постоянно, что девушка была беременна. По словам всех тех, кто ее знавал, она один единственный раз встречалась с мужчиной, а именно – на полицейском балу. Лично я думаю, что там-то она и познакомилась с Нормэном.

– Неужели она прямо на балу и забеременела?

– Вряд ли. Бал состоялся в феврале. На балу она лишь познакомилась с ним. Не могу сказать точно, как и когда они начали встречаться, но можно догадаться. Хоть я и профан в этих делах, но знаю, что, отправляясь в обход, патрульный обязан рапортовать или отбивать время в определенные интервалы. Надо полагать, что эти интервалы зависят от расстояния между полицейскими постами.

– Ну, не только от расстояния, – поправил его Лэниген. – Ему предоставляется известный запас.

– Правильно. Я и сам убедился в этом несколько недель назад, когда мне пришлось разобрать конфликт между двумя членами нашей конгрегации. Одному из них нужно было войти поздно ночью в один дом, а ключа у него не было. Он послал водителя такси за патрульным, который, как потом оказалось, регулярно заходил в одно место попить кофе и посидеть.

– А как же вы хотели? Чтобы человек все восемь часов был на ногах и ни разу не присел? Тем более зимой. Надо же человеку и обогреться.

– Правильно, – снова согласился раввин. – Вот я и подумал, что патрульные располагают достаточной свободой действия хотя бы для того, чтобы можно было задержаться и хорошенько посмотреть, если что-нибудь покажется им подозрительным. Я поговорил с Джонсоном, который обходит тот же участок, но днем. Он объяснил мне, что ночной дежурный распоряжается своим временем довольно свободно. На этом участке, например, он обычно останавливается, чтобы поболтать с ночным сторожем Гордонского блока, затем на маслозаводе; у синагоги, когда Стэнли там ночевал и так далее. И вот тут же по пути и дом Серафино. Если не считать детей, которые спят наверху, Элспет была там совершенно одна. Не раз и не два, а каждую ночь вплоть до двух утра, а то и позже. А тут проходит как раз лихой молодой полицейский, к тому же холостой, который каждую ночь должен отбить часы на углу Марпль- и Вайн-стрит, чуть ли не у самого дома Серафино. Зима, холодно, почему не зайти к знакомой девушке, не выпить горячего кофе, не поболтать часок? Условия идеальные.