Агата Кристи - Почему не Эванс? [litres]

Тем не менее мы составили план. Эту историю вы превосходно знаете. Некто, известный вам под именем Кейман, исполнял роль бесчувственного мужа. Сэвидж был вынужден приезжать и оставаться в Тюдор-Коттедже. На третий раз мы исполнили свою задумку. Не буду вдаваться в уже знакомые вам подробности. Комбинация прошла с блеском. Мойра получила деньги и исчезла с ними вроде как за границу, а на самом деле уехала в Ставерли, в Грэйндж.

Я тогда приступил к остальным деталям плана. Мне следовало убрать Генри и юного Томми со своего пути. С Томми откровенно не повезло: пара идеально подготовленных несчастных случаев закончилась неудачей. С Генри я не собирался дурачиться подобным образом. После падения на охоте он страдал от довольно ощутимых болей. Я познакомил его с морфием. Генри отнесся к нему с полным доверием: простой души был человек. И скоро сделался наркоманом. Наш план требовал отправить его в Грэйндж, где он должен был умереть от передозировки морфия или совершить самоубийство. Заниматься этим должна была Мойра. Я не мог никоим образом оказаться замешанным в эту историю.

Тут на сцене появился этот недоумок Карстерс. Похоже, Сэвидж написал ему с корабля о миссис Темплтон и даже приложил ее фото. Вскоре после этого Карстерс отправился охотиться в какую-то там экспедицию. А когда вернулся из своих дебрей и узнал о смерти Сэвиджа и о завещании, откровенно преисполнился недоверия. В этой истории, с его точки зрения, было нечто сомнительное. Он был уверен в том, что Сэвидж смерти не ждал, не боялся ее и уж точно не испытывал никаких опасений в отношении рака. Кроме того, сам текст завещания показался ему не отвечавшим характеру Сэвиджа, который был расчетливым бизнесменом, и хотя, безусловно, он мог приударить за хорошенькой женщиной, но, по мнению Карстерса, ни в коем случае не собирался оставлять ей внушительную сумму, а остальное пожертвовать на благотворительность. Насчет благотворительности придумал я сам. Эта статья завещания показалась мне благородной и потому не внушающей подозрений.

Словом, Карстерс явился сюда, намереваясь расследовать дело, и начал совать повсюду свой нос.

С самого начала нас ждала неудача. Наши друзья пригласили его на ланч, он увидел фото Мойры на пианино и узнал в ней женщину с присланного ему Сэвиджем снимка. И отправился в Чиппинг-Сомертон, став разнюхивать уже там.

Мы с Мойрой забеспокоились – подчас я думаю, что напрасно. Но Карстерс был умен.

Я отправился в Чиппинг-Сомертон следом за ним. Он не сумел найти кухарку, Роуз Чадли, потому что она переехала на север, однако обнаружил Эванс, узнал ее новую фамилию и отправился в Марчболт.

Положение становилось серьезным. Если Эванс опознает миссис Темплтон и миссис Николсон как одно и тоже лицо, дела наши примут самый скверный оборот. Кроме того, Эванс провела в доме достаточно долгое время, и мы не знали, что еще ей могло быть известно.

Я решил, что с Карстерсом надо кончать. Он уже стал для нас серьезной помехой. На помощь мне пришел случай. Я был за его спиной, когда поднялся туман. Подобрался поближе, и внезапный толчок в спину сделал дело.

Тем не менее я находился в раздумье, поскольку не понимал, какие компрометирующие нас материалы могут оказаться при нем. Однако ваш юный флотский друг идеально сыграл мне на руку. Я остался наедине с трупом – ненадолго, но достаточно для моих целей. При нем была фотография Мойры, полученная от фотографа, – предположительно для идентификации. Я забрал ее, письма и все, что могло послужить установлению личности. А затем подложил фото одной из женщин, входивших в шайку.

Все складывалось хорошо. Псевдосестра и зять явились и опознали покойника. И тут твой приятель Бобби спутал карты. Оказалось, что Карстерс пришел перед смертью в сознание и кое-что сказал. Он упомянул Эванс, а Эванс ведь служит у викария.

Должен признать, что мы жутко запаниковали. В некотором смысле даже голову потеряли.

Мойра настаивала на том, что его нужно убрать. Мы попробовали один план, с письмом, но он не удался. Тогда Мойра сказала, что сама займется им. Она взяла машину, поехала в Марчболт и решительно воспользовалась нужной ситуацией – подсыпала морфий в пиво, пока морячок твой спал. Однако зелье не подействовало на морехода. Вот неудача так неудача.

Как я уже сказал тебе, именно допрос с пристрастием, который учинил тебе Николсон, заставил меня задуматься о том, та ли ты, за кого себя выдаешь. Однако представь себе потрясение Мойры, выбравшейся из дома для того, чтобы встретить меня, но столкнувшейся лицом к лицу с Бобби! Она узнала его немедленно, так как внимательно рассмотрела его черты, когда он спал в тот день. Неудивительно, что она так испугалась, что едва не потеряла сознание. Потом она поняла, что подозревает он не ее, успокоилась и подыграла ему.