Буало-Нарсежак - Операция Примула. Полное собрание сочинений. Том 7 [Операция Примула, Брат Иуда, В тисках, Проказа]

Но нет. Гарсон принес ему свежий выпуск «Франс суар», и он тут же спрятался за раскрытыми листами. Заметив мой взгляд, Арманда повернула голову и увидела газету.

— Ты еще не читал «Франс суар», — сказала она, — не успел, конечно. Вот, я захватила с собой. В передовой пишут о тебе.

И она положила на стол сложенный номер газеты. Развернув ее, она протянула газету мне.

— Тут пишут, что правительству нужны новые люди, и приводят в числе других твое имя. Вспоминают все твои заслуги.

Ничто, решительно ничто меня не минует. Плео как раз держал перед глазами статью. Из нее он мог узнать, кем я благодаря ему стал, а в зеркале он видел Арманду, которая, поднявшись со своего места, подошла и села рядом со мной, потом, обняв меня за плечи и склонив ко мне голову, с сияющим лицом стала комментировать статью.

В течение всего вечера я ног под собой не чуял. По счастью, Арманда не заметила Плео. А между тем, когда она пошла поправить свою косметику, она едва не коснулась его. Он мог уловить запах ее духов. Я ставил себя на его место. И чувствовал все, чего не мог не чувствовать он: гнев, возмущение, зависть, унижение и, вне всякого сомнения, — желание отомстить. Ну почему я сразу же не сказал ему, что женился на Арманде? И почему тогда не сказал Арманде, что он жив? Все эти умолчания делали меня виновным, к тому же я, как ты помнишь, нимало не старался рассеять недоразумение. Мне не хотелось огорчать одну, не хотелось расстраивать другого. И потом, я терпеть не мог ни перед кем отчитываться. А теперь то, что, как мне казалось, я имел право скрывать, оборачивалось обманом, хитрой проделкой, ловким маневром и, если называть вещи своими именами, — мошенничеством.

Председатель местного отделения ветеранов Бутейе остановил нас как раз в ту минуту, когда мы выходили из кафе. Приветствия. Пустая болтовня. А вдруг появится Плео? Напрасно пытался я увлечь этого несносного человека на стоянку такси вместе с нами, куда там! И все-таки в конце концов он отвязался. Плео остался в кафе. Я взял Арманду под руку.

— К черту этого Бутейе!

— Ты был не слишком-то любезен.

— Он меня раздражает.

— Да тебя с недавних пор все раздражают.

Я открыл дверцу такси. «К ратуше!»

— Даже малыш Белло, — продолжала Арманда. — Он мне тут как-то сказал: «Не знаю, что с патроном. На все ворчит, всем недоволен».

— Да нет же, уверяю тебя.

— О! Я прекрасно вижу: тут что-то не так. Ты едва притрагиваешься к еде. Плохо спишь. Возможно, ты даже не замечаешь этого, но очень часто бываешь нелюбезен.

— С кем?

— Хотя бы со мной.

Я взял ее руку. Стал гладить. Сколько времени еще осталось ждать, пока небо не рухнет мне на голову? Но ты, конечно, хочешь знать, что было потом. Сейчас, сейчас. Итак, мой визит к Плео. Только сначала ты дожжен хорошенько понять, что события, случившиеся тринадцать лет назад, загнали меня теперь в капкан, из которого нельзя было выбраться. И в самом деле, что я мог поделать? Плео держал меня в своих руках. Мое положение, да что там — моя жизнь была всецело в его власти. Если ему вздумается написать Арманде или позвонить ей, кто ему помешает? Не мог же я взять его под стражу. Напрасно искал я выход, возможность устранить Плео. Выход был только один. И в течение всего этого отвратительного вечера я изучал его со всех сторон, взвешивал все «за» и «против», продолжая между тем рассеянно отвечать своим коллегам, друзьям и прочим важным лицам, которые в один голос спрашивали меня, соглашусь ли я в случае серьезного кризиса принять министерский портфель.

Очутившись наконец дома, я под каким-то предлогом заперся у себя в кабинете. Открыл ящик, где с давних пор лежал пистолет, который я хранил со времен маки. Он был завернут в шерстяной лоскут. Я взял его, положил на свой бювар и долго смотрел на него. В какой-нибудь волшебной сказке он непременно заговорил бы со мной и даже, наверное, стал бы подбивать меня на убийство. Но я жил не в сказке, а наяву. И потому положил пистолет на место, а на другой день отправился к Плео. Он казался спокойным, даже каким-то умиротворенным.

— Вы видели ее? — спросил я.

— Да… Вы обманули меня, мсье Прадье.

— Как?

— Ладно уж, я все понял. Что толкнуло меня уехать в сорок четвертом? Вспомните-ка… В ту пору я думал, что вы на моей стороне. А вы были с ними.

— Плео… Даю вам слово!

— Не лгите. Вы все обдумали с Армандой, устроили так, чтобы я исчез из вашей жизни. Полагаю, что она уже тогда была вашей любовницей.