Чарльз Диккенс - Три короткие истории из жизни сыщиков

Почему я заподозрил мистера Брента? Что ж, это было очевидно почти с самого начала. Он так старался бросить подозрение на вас, мистер Баррингтон, и на вас, Уилсон, а в придачу еще и на Паттерсона. Опять же, не вызывало сомнений то, что Симмонс больше никого не впустил бы в хранилище, уже не говоря о том, чтобы позволить кому-то приблизиться к самому сейфу и отпереть его ключами. То, что Брент подходил к сейфу, следовало из оставленных на дверце отпечатков пальцев, которые к тому же благоухали анисовыми каплями. Одним словом, эта история начинала казаться мне все более странной. Анисовый след привел меня прямиком туда, где лежал Симмонс, так что я могу лишь предположить, что после того, как Брент выпустил змею (след, разумеется, был проложен заранее, когда рядом еще никого не было), он, вероятно, стоял и выжидал, пока не увидел, что цель достигнута, и… Откуда я это знаю, мистер Уилсон? Видите ли, он выкурил сигарету. Окурок, который я там обнаружил, был той же марки, что и сигареты у него в портсигаре. Кроме того, он выглядел в точности так же, как пара окурков, лежавших у него в пепельнице.

Это привело меня к выводу о том, что он чего-то ожидал, и как только змея укусила сторожа, он тут же схватил пакет с банкнотами, забыв при этом запереть дверцу сейфа, и поспешил покинуть хранилище. Рамаджи находился в коридоре снаружи и, видимо, свистом выманил змею из хранилища – через вентиляционные отверстия у пола, так что необходимости подходить к телу у него не было. Мистер Уилсон, вы не забыли о том странном звуке, который вы услышали? Скорее всего, Рамаджи сбежал, пока инспектор находился наверху. К несчастью для него, он столкнулся с мистером Джорджем Баррингтоном. Судя по словам этого джентльмена, он позже рассказал Бренту о том, что видел Рамаджи, и все стало предельно ясно.

– Да, – взволнованно перебил его Джордж Баррингтон, продолжая его рассказ своим слабым и несколько несуразным голосом, – мой отчим отказался мне верить и дал мне двадцать фунтов банковскими билетами, лишь бы от меня отделаться. Думаю, он дал мне деньги из украденного пакета по недосмотру. Сегодня утром я разменял одну из купюр в банке. Но я понятия не имел, насколько это важно, пока не встретил сегодня мистера… мистера Клика. И он заставил меня прийти сюда вместе с ним.

Мистер Нарком посмотрел на Клика, а Клик посмотрел на мистера Наркома. Откровенное восхищение в глазах комиссара заставило его улыбнуться.

– Очередная победа глупого старого Скотленд-Ярда, не так ли? – произнес он. – Думаю, нам пора. Мистер Уилсон, нам по пути? Мы проводим вас до дома, если не возражаете. Вы слишком расстроены, чтобы оставлять вас в одиночестве. Всего хорошего, инспектор, и… до свидания. Поручаю это дело вам. Я уверен, что вы и сами знаете, как вам поступить, но на вашем месте я бы посадил это чудовище в человеческом обличье под самый большой замок, который только найдется в вашем участке.

Затем он взял одной рукой под локоть мистера Наркома, а второй – онемевшего от восхищения Уилсона и покинул участок, выйдя на залитую солнцем улицу.

– Это интересная история, сэр, – сказал инспектор Уилд из сыскной полиции, который в сопровождении сержантов Дорнтона и Мита июльским вечером нанес нам еще один поздний визит, – и я подумал, что вам будет любопытно ее узнать.

Это связано с тем убийством молодой женщины Элизы Гримвуд на Ватерлоо-роуд несколько лет назад. Из-за яркой внешности и гордой осанки ее часто называли графиней. Когда я увидел бедную графиню (я был с ней довольно коротко знаком) мертвой, с перерезанным горлом на полу в ее спальне, думаю, вы догадываетесь, какие невеселые мысли полезли мне в голову.

Впрочем, к делу это не относится. На следующее утро после убийства я пошел в тот дом, внимательно осмотрел тело и спальню, где оно лежало. На кровати под подушкой я обнаружил пару перчаток. Это были мужские перчатки, очень грязные, с буквами «ТР» и крестиком на подкладке.

Так вот, сэр, взял я эти перчатки и направился с ними в Юнион-холл. Там я показал их мировому судье, которого назначили на это дело, а тот мне и говорит:

– Уилд, нет никакого сомнения, что эта находка может вывести на что-то очень важное. Вам нужно выяснить, кому принадлежат эти перчатки.

Я и сам так считал, конечно же, поэтому принялся за дело безотлагательно. Перво-наперво я внимательнейшим образом изучил их и заметил, что недавно они побывали в чистке: от них исходил запах серы и канифоли, чищеные перчатки примерно так и пахнут. Я отвез их одному знакомому в Кеннингтоне, который занимается этим делом.