Марджери Аллингем - Черные перья. Работа для гробовщика [сборник]

Кларри, вошедший вслед за ней, начал посмеиваться, и она повернулась к нему, причем выглядела, отметил Кэмпион, как кошка, одетая в кукольное платьице.

– Смейся, смейся. – Ее хриплый, но оглушительный голос с лондонским прононсом мог с таким же успехом доноситься откуда-нибудь с крыши дома. – Нельзя пренебрегать никакими предосторожностями. Я говорю: предосторожности не бывают излишними.

Она вновь посмотрела на Кэмпиона и поймала его взгляд с неожиданно чисто женским блеском в глазах.

– Этот тип ничего не понимает, – заявила мисс Лав, пожимая плечами. – Есть такие мужчины – ни в чем не смыслят. Но нужно быть начеку, если не хочешь оказаться в гробу. Я, между прочим, пришла сюда, обманув друзей. Всем сказала, будто иду в паб. А он все твердит, что не следует мне здесь крутиться, чтобы обо мне распускали слухи и потом приставала с расспросами полиция, но вот я не могу бросить ее одну. Без всякой помощи. И прихожу вечерами. Я говорю: прихожу сюда только по вечерам.

– Верно, моя славная старушенция приходит вечерами. – Рене хихикнула, но вложила в свои слова какой-то подтекст.

– Я тащусь сюда из другого дома, – прогрохотала мисс Лав. – Жить бы здесь ни за что не стала. Не для меня это. Страшновато. Слишком опасно. – Пояснив свою позицию по одному пункту, она тут же перешла к следующему: – А этот тип все равно каждый раз надо мной надсмехается. – Мисс Лав мотнула головой в сторону Кларри, который изобразил прикосновение к полям воображаемой шляпы, заставив ее рассмеяться почти по-детски. – Но он тоже привлекает меня сюда. Нравится он мне. Вторая приманка, чтобы являться в этот дом. Я говорю: он для меня вторая приманка. Вот эти простынки? А где наволочки? Полы я уже помыла. Говорю: полы уже успела помыть.

Она теми же шаркающими шагами удалилась со свежим постельным бельем. Рене последовала за ней с другой охапкой простыней и подушек. Кларри Грейс снова сел, подвинув стакан и бутылку поближе к гостю.

– Цензура точно запретила бы номер комика, который попытался бы изобразить ее в мюзик-холле, – заметил он. – Ей ведь уже за восемьдесят, а все еще тащит такой груз на себе. Работает, как юнга на корабле. Если остановится, может, чего доброго, и помереть. Они с Рене здесь со всем управляются. Но, уж поверьте, ей нравится работа. Боже, до чего ж она ей нравится!

– Что для одной отрава, для другой может быть пропитанием, – легкомысленно предположил мистер Кэмпион.

Кларри замер, не успев поднести стакан ко рту.

– Можно сказать и так, – серьезно отозвался он. – Я часто слышу от людей слова, которых они вовсе не имеют в виду. Ведь вы адвокат, если не ошибаюсь?

– Это только все усложняет, – пробормотал мистер Кэмпион.

Кларри Грейс рассмеялся. У него была приятная улыбка, если он веселился от души, но имелась и отвратительная, если фальшивил или пытался изображать профессионала.

– Скажу откровенно, – небрежно продолжил он. – Рене моя подружка чуть ли не с детских лет, и мне почему-то кажется, что вы не можете приходиться ей племянником. Я бы непременно слышал о вас прежде. Она – одна из лучших людей на этом свете. Я имею в виду Рене. Можете мне ничего не рассказывать, если не желаете. Живи и дай жить другим. Я всегда придерживался такого принципа. И меня трудно чем-либо удивить. Почти невозможно. При моей профессии я не могу позволить себе никаких сюрпризов и осмелюсь предположить, что и вы из того же теста. Сюрпризы стоят денег, так я считаю. Ваш старик ведь не был ее братом, угадал?

– В какой-то степени был, – уклончиво ответил мистер Кэмпион, вспомнив поговорку, что все люди – братья.

– Прекрасно сказано. Отличная ремарка. Я как-нибудь обязательно вставлю ее в один из своих текстов. Такой материал не должен пропадать зря. «В какой-то степени был ее братом». Да вы большой шутник! С вами здесь станет гораздо веселее жить.

Его нервозность исчезла.

– Подкрепитесь пивком, – предложил он, указывая на стакан. – Никто не сможет ничего подсыпать в закупоренную бутылку.

– Кого конкретно вы имеете в виду?

– Ту семейку. Пали-клоунов, что живут наверху. Неужели вы можете думать, что Рене или я… или даже капитан, «извините за руки в перчатках» – такое прозвище я ему дал, «извините за перчатки»… Вы не можете подозревать нас в занятиях химией. Потому что, мой дорогой, даже если бы у нас хватило мозгов, мы властвуем, но не управляем, не можем проявить инициативу, как выражаются монархи. Мы самые обычные люди. С нами все в порядке. И мы знаем друг друга с незапамятных времен. Это Пали-клоуны, поверьте моему слову. Наверняка они. Но уж до пива-то им не добраться. Если хотите, возьмите еще не открытую бутылку.