Марджери Аллингем - Черные перья. Работа для гробовщика [сборник]

– Скажите, Доротея, а сегодня вы, случайно, не оставляли Габриэллу в одиночестве?

– Оставляла.

Старуха откинулась на спинку кресла. У нее напряглись мышцы лица, а губы беззвучно зашевелились еще до того, как она продолжила говорить.

– Всего-то на четверть часа, – уточнила она. – Хозяйка сидела в кресле и заснула. Или мне так показалось. С ней ведь ничего сразу не поймешь. Она мастерица на разные проделки. Я знала наверняка, что в том зале ее никто не потревожит, а мне захотелось лично проверить огонь в камине спальни. Она была сильно расстроена, и я не могла допустить, чтобы мы вернулись в холодную комнату. Я прошла тем же путем, каким и вы все, – мимо двери кабинета Мейрика, а потом спустилась вниз по лестнице к черному ходу. Перебежала через двор и попала на нашу кухню. Завела разговор с Норрисом и с двумя служанками. Он сказал, что недавно поднимался в спальню и проверял камин. Тут мне вдруг пришло в голову: Норрис ведь мог все подслушать, стоя за дверью в стенном шкафу. Хотя не уверена, слышно ли что-то сквозь ту дверь – такая она крепкая. А прислуга сгорала от желания узнать, что произошло во время вашей встречи, а я, уж поверьте, ни словечком не обмолвилась об этом. В кухне я задержалась минут на десять или пятнадцать, не более. А когда вернулась в галерею, там уже нашли мертвого мистера Лукара, и поднялся страшный переполох.

– Бабушка проснулась, когда вы снова увидели ее?

– Да. Она расхаживала по залу. Полная энергии, как сегодня вечером. Я опять заметила перемену в ней. Так и кажется, что эти печальные события дают ей новый интерес к жизни.

Ее голос затих. Она сидела в задумчивости. А потом рассмеялась:

– Какая же я глупая! Хозяйка не могла этого сделать. Даже если бы ее несчастный разум помутился и она решилась бы на что-то столь страшное, то не смогла бы. У нее нет силы. Это мы, мисс Фрэнсис. Мы – сумасшедшие. Нас так запутали и запугали, что мы лишились рассудка. Она не могла этого совершить. А кроме того, чем?

Фрэнсис вспомнила цитату из иллюстрированной исторической книги времен ее детства: «Если лезвие достаточно острое, даже ребенок сумеет вонзить его, мой лорд Берли».

– Но стала бы она делать это? – произнесла Фрэнсис. – Предположим, она смогла бы. Стала бы? Ты можешь вообразить ее убийцей?

Вопрос представлялся риторическим, и она была готова к возражениям служанки. Но реакция Доротеи оказалась неожиданной:

– Нет, если бы только не посчитала, что в ее возрасте ничто уже не имеет значения.

– Не имеет значения?

– А что может произойти с ней? Очень старые люди порой становятся странными, мисс. Они свыкаются с мыслью о собственной смерти и пускаются вразнос, совершая отчаянные поступки, как иной раз те, кто собирается вскоре эмигрировать. Хозяйка вбила себе в голову, что ее жизнь окончена и она наполовину уже существует в потустороннем мире. Я никогда прежде не встречала никого, кто относился бы к своему телу так, будто оно – старое платье, которое осталось доносить до лохмотьев. Поймите, сердцем хозяйка все еще молода, по-прежнему смелая и готова на решительные действия. И она нетерпелива. Это в ней главное. А потому я даже не знаю, на что она способна.

– Но не могла же она…

– Нет, моя дорогая, слава богу, не могла. – Доротея вытерла слезы. – Мне стало теперь намного легче, – призналась она. – Только пока держишь все в себе, тебя одолевают бредовые фантазии. Но стоит произнести их вслух, и понимаешь, насколько была глупа.

– Но кто-то же совершил это, – медленно произнесла Фрэнсис.

– Что? Да, конечно. Кто-то сделал. – Голос Доротеи прозвучал почти равнодушно. – Но ей никакие неприятности не грозят. Она сидит сейчас у огня. Ее ум прояснился. Сейчас я пойду и проверю, как себя чувствует Филлида. Если мы приглашаем в дом сиделок, то миссис Сэндерсон придется мне помочь привести комнату в порядок. А вы, милая, ступайте к своей бабушке. Скажите ей, я скоро тоже буду у нее.

Свобода ее движений казалась поразительной. Признание не только помогло облегчить ей душу, но и подействовало на физическое состояние. Доротея порывисто поднялась.

– Что ж, жизнь продолжается, – сказала она. – Я размещу медсестер в бывшей игровой комнате. Там тепло. Комнату согревает бак с водой. Ни о чем не беспокойтесь, дорогая. Все будет хорошо.

Фрэнсис вышла в коридор вместе с ней. На лестничной площадке они расстались, и она направилась к спальне Габриэллы. Фрэнсис шла медленно, с трудом. Доротея могла летать теперь как на крыльях, занимаясь обычными хлопотами по дому, но для самой Фрэнсис новые подробности дела выглядели пугающими. Зачем Габриэлла разгуливала по дому в ночь смерти Роберта? С какой целью? И где успела побывать?