Глэдис Митчелл - Дьявол из Саксон-Уолл. Поспеши, смерть! [сборник]

— Все это сказки, которые бабки рассказывают малышам, — пренебрежительно промолвил Ричард.

Генри озадаченно посмотрел на человека, который бросал вызов одному из основных постулатов местного «символа веры».

— Нет, это правда, — возразил он. — Долговязый парень существует. — Генри посмотрел на Джонса. — Мама сначала думала, что это мистер Джонс, но пастор разубедил ее. А еще она считала, что он — Старый сатана, хотя точно так же называют пастора.

Оба мальчика уставились на Джонса, оценивая его рост и тщедушное телосложение.

— Долговязый парень, — протянул Ричард. — Звучит неплохо. Ваша мама — наблюдательная женщина, — вежливо заметил он Генри.

— Миссис Флюк говорит, что простые люди всегда видят правду, — кивнул Генри. — Потому что другие не пытаются от них ничего скрыть, как скрывают от вас или меня.

— А что, например, они могут скрывать от тебя или меня? — спросил Джонс.

Но Генри только покачал головой. Ему понравилась сама фраза, а с чем она была связана, уже выветрилось у него из головы. В этот момент Ричард заметил голубую бабочку, и оба мальчишки бросились ловить ее.

— Ну, что ты думаешь о Генри? — спросил Джонс своего гостя, когда они вернулись домой, а Генри, ошалев от полученного шиллинга, опрометью бросился к матери.

Ричард, с большим интересом разглядывая чай, который миссис Пэшен ставила на стол, вежливо ответил, что Генри — хороший парень. Решив, что вряд ли услышит от него что-либо более вразумительное до тех пор, пока миссис Пэшен не закончит свои приготовления и не накормит гостя, Джонс сел за стол.

— Помилуй бог, миссис Пэшен! — воскликнул он. — Четыре вида печенья? И три вида джема?

— И большое яйцо, мистер Джонс, — кивнула миссис Пэшен, расставляя рюмки для яиц. — Пусть молодой джентльмен набирается сил, пока он здесь.

— И то правда, — пробормотал молодой джентльмен, намазывая на хлеб масло и следя за тем, как миссис Пэшен наливает ему черный как деготь чай и щедро наполняет его сахаром.

— Добрая женщина, — заметил Ричард, когда она ушла. — Похоже, ей нравится мое присутствие.

— Да, это разнообразит ее жизнь, — согласился Джонс. — Ты бы не возражал, если бы Генри остался у нас на чай?

— Его это могло бы смутить, вам не кажется? — предположил он.

— Почему?

— Ну, он отличный парень, только вряд ли умеет вести себя за столом и, пожалуй, сам это понимает, разве нет?

Джонс был удивлен и заинтересован Ричардом. Он внимательно смотрел на мальчика, сравнивая его с миссис Пэшен и ее мужем. Физическое сходство было, конечно, налицо. А вот умственное — скорее наоборот. К тому же Ричард выглядел намного привлекательнее. Даже неподвижность его лица с лихвой компенсировали интеллигентный вид и серьезные, вдумчивые слова. Разговор прервался до конца обеда. Потом Джонс спросил:

— В какое время ты ложишься спать?

— Часов в восемь, — произнес Ричард. — У меня тренировки. Надо соблюдать режим.

— Тренировки? Отлично. Чем ты занимаешься?

— Боксом. Я привез с собой перчатки. Мне нужно найти партнера для спарринга. — Он обвел гостиную оценивающим взглядом. — Свет тут неважный, но в целом подойдет. Какова площадь комнаты?

Джонс скромно ответил, что не знает, но они могут измерить ее завтра утром. Он спросил Ричарда, в каких соревнованиях тот участвовал.

— Лишь в школьных, — небрежно промолвил парень. — Но я хочу выступить на чемпионате британских колледжей. Кстати, не иметь матери — большое преимущество. Как вы считаете?

Джонс пояснил, что, к сожалению, никогда не уделял рассмотрению данного вопроса того внимания, которого тот, видимо, заслуживал. Ричард покачал головой.

— Многие люди, в том числе выдающиеся, считали матерей скорее минусом, — продолжил он. — Обычно от них слишком много суеты. Им нужно разъяснять важность такого спорта, как бокс. Но я не завидую парням, которым придется это делать. Не говоря уже о том, что из-за матери могут пропасть все тренировки. Дай ей волю, и она потащит тебя на прогулку, начнет пичкать сладостями…

Куря трубку, Джонс сочувственно кивнул и признал, что это похоже на правду.

— Если не возражаете, я займусь своими упражнениями. Кажется, мой чай уже переварился, — заметил Ричард через два часа.

Все это время они провели в дружеском молчании. Ричард с мрачным усердием и большой технической точностью рисовал современные модели мотоциклов.

— Вперед, — кивнул Джонс. — Кстати, боюсь, что на ванну можно не рассчитывать. У нас мало чистой воды.