Глэдис Митчелл - Дьявол из Саксон-Уолл. Поспеши, смерть! [сборник]

— Потом человек в этой машине, — сказал Дмитрий, вежливо переменяя свое утверждение, чтобы ей угодить. — Змей привозили из Англии, да?

— О боже, о боже! — сказала миссис Брэдли.

Миган, слушавшая разговор, снова засмеялась.

— В чем же загадка этих змей? — спросила миссис Брэдли. — Почему и вы, и Дмитрий готовы чем угодно объяснить их появление в ящике сэра Рудри?

Миган усмехнулась:

— Лучше принять, что мы действительно не знаем, но на самом деле это не так, — добавила она, встретив василисковый взгляд миссис Брэдли. — Мы с Гелертом увидели их на рынке, и я решила использовать их для розыгрыша и купила. Отец держит связку ключей у себя в пальто, а пальто оставляет где попало. Поэтому мне легко было взять у него ключ от змеиного ящика. И мы пересадили змей заклинателя в эту круглую штуку — в Толос, — и я ходила вечером их кормить. Вот это уже правда. Мне пришлось рассказать Дмитрию и взять с него клятву хранить тайну. Вот и все.

— Так это вы были белой фигурой?

— Я была в белом халате, наверное… да, так и было, и из-за этих проклятых мошек на закате голову замотала чесучовым пиджаком, который прихватила с собой. Наверное, вы его на мне видели.

— Вы заметили мальчиков, которые за вами подглядывали?

— Нет, точно нет. Но ничего бы не имела против. Это свои ребята, они бы не выдали. Потом я рассказала отцу, и мы поместили змей в ящик в музее. Это была его идея — разложить их среди паломников.

— Так что вы не ходили туда ночью, а только на закате?

— Да, только на закате. А это важно?

— Только в первую ночь в Эпидавре вы спали в машине рядом со мной. Помните?

— Да, помню. Пока не пришлось идти в святилище с отцом.

— Да, дитя мое, но вы могли бы тогда накормить змей, только если бы двигались очень быстро.

— Я могла бы, но факт в том, что я этого не делала.

— Я знаю, что не делали. Вы не могли быть белой фигурой, о которой говорили дети.

— Голову нам морочили, или луна так светила…

Миган явно хотела сменить тему, и миссис Брэдли не стала ей мешать. Они вернулись в машину и поехали обратно в Афины, успев ко второму завтраку в девять.

В десять миссис Брэдли посадила в машину Стюарта и Кэтлин, за руль снова сел Иэн, и машина двинулась в Микены через Мегару и Коринф.

На этот раз Иэн, уже немного знавший дорогу, гнал как только мог — за рекордно короткое время доехал до Коринфа, где пообедали, потом уже медленнее повез компанию в Микены через горный перевал.

Дикая долина, величественно безлюдная, произвела на путешественников впечатление не меньшее, чем в первый раз. Машина остановилась неподалеку от Львиных Врат, и миссис Брэдли вышла, попросив остальных ее не сопровождать и не отходить далеко от машины.

Она прошла через ворота к могильному кругу и снова изучила место происшествия с Рональдом Диком. Изучила внимательно, потом поднялась на стену и осмотрела равнину. Ей были видны холм Лариссы, к югу от которого лежит Аргос, и чаша гор, окружающих одинокие Микены. Она спустилась с наблюдательного пункта на циклопической кладке стены и пошла туда, где когда-то в виде буквы «А» лежали внутренности коровы Ио.

Миссис Брэдли оглядела окружающие ее высокие стены. Тщательно сложенные массивные каменные блоки успешно противостояли всем врагам, в том числе и времени. Место было диким и пустынным, и казалось, что именно здесь, а не в Афинах или Эфесе, должен был быть сражен молодой Армстронг.

— Сражен. — Она еще раз повторила это слово: — Сражен.

С удивлением она заметила, что ей не хочется называть его смерть убийством.

Она села в машину, но сигнала ехать Иэну не дала. Он собрался запустить двигатель, но она покачала головой, все еще размышляя. Каков бы ни был секрет насильственной смерти Армстронга, ключ к нему лежал в этой одинокой долине.

— Правосудие, — сказала она Иэну. — Что есть правосудие, дитя мое?

— Не знаю, — ответил он. — Нет у меня опыта правосудия. Я думаю, ни у кого нет.

Он улыбнулся. Взгляд его темно-голубых глаз был веселым, дружелюбным и искренним. Они глядели в блестящие черные глаза миссис Брэдли, будто читая ее мысли. Улыбка его погасла, он сдвинул черные брови.

— В чем дело? — спросил он. — Вы не удовлетворены? Зачем вам все это ворошить? — Он помолчал и добавил негромко: — Да я бы и сам его убил, если бы посчитал, что оно того стоит.

— Я знаю, что убили бы. Именно это я хотела знать. Мне это было понятно, но хотелось получить доказательства. Отнесите это за счет экстраординарного любопытства, дитя мое.