Глэдис Митчелл - Смерть и дева. Эхо незнакомцев [сборник]

— Перчатки тоже парные, — заметил Гэвин. — Я надеюсь доказать, что эта пара — ваша.

— Перчатки? — переспросил мистер Тидсон.

Он собрался сказать что-то еще, но передумал.

— Что ж, до встречи, — сказал Гэвин, демонстрируя веселость, которой не чувствовал. — Передайте мой привет наяде.

— Одну минуту, инспектор, — сказал мистер Тидсон. — Я должен вам кое-что сказать. Признаюсь, что наяда стала для меня существенным разочарованием, поэтому я собираюсь купить радиоприемник и в качестве альтернативы послушать соборный хор.

— Не будете больше ловить старые башмаки? — удивился Гэвин, с подозрением отнесшись к такому бодрому настроению.

— Я больше никогда не пойду ловить рыбу. Я убежден, что никогда не увижу мою наяду. Более того, я боюсь Конни Кармоди. Знаете, вы должны тщательно ее допросить. Она приложила все усилия, чтобы меня утопить. Очень странная девушка. По-моему, она шизофреничка. Вероятно, она убила тех двух мальчиков во время своих приступов. Раздвоение личности, вы понимаете.

— Вы, старый дьявол! — вдруг с отвращением воскликнул Гэвин.

Мистер Тидсон немного удивился.

— Я лишь оправдываю ее за недостаточностью улик, — сказал он с легкой улыбкой. — Может, она вовсе и не шизофреничка. Может, она оборотень или вампир, откуда мне знать.

Муниципальные власти нашли нужную Гэвину сандалию. Это потребовало времени. Зима начала потихоньку наползать на луга, голые прутья ив качались под внезапными порывами ветра, и река стала белой и выпуклой между почерневшими берегами, прежде чем дело против мистера Тидсона возобновили.

Мистер Тидсон снял себе жилье. Он заявил, что не рискует жить в одном доме с Конни. Крит, заметил он, вернулась на Тенерифе, напуганная перспективой зимовки в Англии.

Гэвин приехал в четвертом часу сырым и серым днем в начале октября и застал мистера Тидсона одного. Мистер Тидсон встретил его радушно, пригласил войти и сказал, что хозяйка ушла в кино на дневной сеанс и что, он надеется, она принесет ему к чаю копченой селедки или другой копченой рыбы.

— Вам не понадобится ни то ни другое, — перебил его Гэвин. — Вы едете со мной. Я хочу задать вам несколько вопросов.

— Да?

Мистер Тидсон подошел к своему приемнику и, крутя ручки настройки, вдруг прижал ладонь ко рту и закашлялся.

— Смотрите, сэр! — воскликнул сержант. — Кажется, он что-то глотает!

— Эй, вы! Выплюньте! — крикнул Гэвин.

Они с сержантом бросились на мистера Тидсона, как пара котов на кролика. Мистер Тидсон открыл рот.

— Прошло! — сказал он с детским торжествующим хихиканьем. — Это был всего лишь леденец от кашля, инспектор.

— Так, послушайте, Тидсон, — начал Гэвин.

Голос из приемника перебил его. Объявили исполнение хорового вечернего богослужения. Инспектор шагнул к приемнику, чтобы его выключить.

— О, неужели вы так спешите, инспектор, — сказал мистер Тидсон. — Оставьте, мой дорогой инспектор! Они собираются передать Уэсли в ми мажоре.

— А теперь перейдем к правде, — сказала миссис Брэдли.

Мистер Тидсон оценивающе на нее посмотрел.

— Вы ей не поверите, — предупредил он.

— А вдруг! — агрессивно заявил Гэвин.

Мистер Тидсон покачал головой.

— Чепуха, мой дорогой инспектор. Вы не хотите правды. Вы хотите признать меня виновным.

— Это одно и то же, — сказал Гэвин.

Мистер Тидсон улыбнулся.

— Никоим образом, инспектор, — проговорил он, — как понимает миссис Брэдли, даже если не понимаете вы.

— Выкладывайте, — приказал Гэвин. — И покороче.

— Что ж, — начал мистер Тидсон, — я приехал сюда искать мою наяду. Казалось, не было никаких причин мне ее не увидеть. Кроме того… — Он умолк.

— Возможно, — вступила миссис Брэдли, — лучше я объясню. Поправьте меня, мистер Тидсон, если я ошибусь.

— Ах, — с огромным облегчением откликнулся мистер Тидсон. — С величайшим доверием передаю себя в ваши руки. В какой-то момент я подумал, что вы потерпели неудачу, но теперь я знаю, что недооценил вас. Мне следовало сохранять веру, ибо без веры дела, как указывает Писание, излишни и опасны.

— Что указывает Писание, так это… — начал Гэвин.

— Избавьте меня от знания Библии и духовной гордыни шотландцев, — поднял свою пухлую ручку мистер Тидсон. — Миссис Брэдли собирается рассказать вам сказку на ночь. Прошу тишины, мистер полицейский, ради бабушки, которую вы учите сыску.

— Мистер Тидсон, — ровно проговорила миссис Брэдли, хотя выражение ее лица и птичьи, безжалостные глаза не сулили ему ничего хорошего, — вы раздражены. Вы должны простить меня, мой дорогой Дэвид, — добавила она, поворачиваясь к Гэвину. — Видите ли, с тех пор, как он решил поискать свою наяду в Уинчестере, молодые люди примерно ваших лет дважды пытались убедить его не лезть в чужие дела.