Джеймс Чейз - Финт простака

Она стиснула кулаки.

– Миссис Винтерс знает, где ты? Почему ты ушел с вечеринки?

– С приятелем надо было встретиться, Ева.

Ее передернуло.

– Когда мужчине надоедает женщина, всегда подворачивается приятель, с которым ему позарез требуется повидаться.

Она сжимала кулаки, но молчала.

– Кто он, Ева?

Ева поколебалась, потом пожала плечами и выпалила:

– Мой муж. Доволен?

У меня сжалось внутри. Такого я не ожидал и был сражен.

– Ты держишь его в тайне? Ты любишь его?

– Любила. – Ева холодно посмотрела на меня.

– Так вот отчего ты не желаешь терять свою денежную службу. Муженек такой должен недешево обходиться.

– Давай не будем о нем.

– А я хочу. Он так томился с тобой. Другие женщины, а, Ева?

– Сотни! – горько сказала она. – Ты не представляешь, что это такое – любить кого-то и видеть, как угасает эта любовь. Ларри для меня уже ничего не значит. Так, застарелая привычка. Пусть только снова влюбится в меня, и я брошу его. – Она приостановилась, потом сдавленно, напряженно продолжила: – Но видеть, как он пренебрегает мной, бросает ради других, – это заставляет меня искать с ним встреч. Я все надеюсь, вдруг он переменится. Было время, когда он умолял меня о любви. Может, однажды снова попросит ее. Вот тогда я прогоню его, избавлюсь от него навсегда.

– Что-то не вяжется.

– Да? А для меня все логично. Меня еще ни разу ни один мужчина не бросал. Ларри первый. Это задевает мое самолюбие. Мне надо добиться, чтобы бросила его я. Пусть-ка побегает за мной, поумоляет вернуться.

Мы помолчали. Наконец я встал.

– Пойдем, прогуляемся на пляж.

– Нет! – Ева застыла.

– Ты же хотела! – Я сжал ей запястье. – Я же слышал, ты просила его! Вот и давай сходим.

Ева попыталась вырваться, но я держал крепко.

– Мне ведь наплевать, могу и сцену устроить. – Я глядел на нее. – Ну как, идешь? Или силой тащить?

– Пусти!

– Ева, ты все равно пойдешь!

Она окинула меня холодным взглядом, лицо бледное, глаза злые. Мы пристально смотрели друг на друга, она видела, что я всерьез.

– Не хочу, Чад. Не теперь.

– Пять минут назад ты хотела. Пойдем!

Ева встала, мы спустились по ступенькам террасы и прошли через сад на пляж.

По обе стороны дороги на Иден-Энд, прямой как отвес, бежали песчаные дюны. Я включил фары, выжимая газ до предела. Стрелка спидометра скакнула вверх и дрожала около семидесяти пяти, большая машина бесшумно, мощно неслась по дороге. А когда показались огни Литтл-Идена, произошел случай, предопределивший перемену моей жизни, погубивший мое будущее, случай, из-за которого я сижу тут, в этой душной кабине, диктуя признание в убийстве.

Ни с того ни с сего лопнула шина.

Громкий хлопок, и машина резко вильнула влево. Ехал я со скоростью семьдесят миль, и машину заносило, хотя я лихорадочно крутил руль. Я смаху утопил педаль тормоза, и только оттого машина не перевернулась. Пропахав песок, она угрожающе накренилась. Боковые колеса крутились в воздухе, но потом стукнулись о землю, и машина встала.

Я посидел немного, оправляясь от шока, потом, чертыхаясь, выбрался и стал искать повреждение. Обнаружил только лопнувшую шину, больше ничего не погнуто, не сломано и не поцарапано. К счастью, песок тут был не особо рыхлый, и я довольно легко вывел машину обратно на дорогу.

Сбросив плащ, я принялся менять колесо. Трудясь, я размышлял, как же легко я отделался. Случись прокол, когда я въезжал на гору, где петляют крутые повороты, а высота девятьсот футов над обрывом, и я был бы уже мертв. Песок притушил удар, машина даже не поломалась.

Я затягивал болт, когда меня вдруг стукнула идея.

Сейчас я не сомневаюсь, что семя убийства упало мне в сознание в тот момент, когда я услышал о завещании Вестал. А лопнувшая шина дала ему прорасти. Я вдруг увидел кардинальное решение всех моих проблем: деньги, Ева, свобода, будущее. Точно передо мной вдруг вспыхнула картина – четкая и ясная… Если бы Вестал вдруг умерла…

Эта мысль мне уже приходила.

Но ведь я могу убить ее?

Часы в гостиной, когда я поднимался на террасу, пробили половину первого. В гостиной свет горел, и не успел я дойти до двери, как вышла Вестал.

– Вернулся наконец? – Голос резкий, суровый, лицо в свете луны совсем бледное.

– Это не я, это мой призрак, – сострил я. Сегодня вечером я был не в настроении выслушивать ее упреки.

Сменив колесо, я спрятал проколотую шину в багажник и запер его. Весь оставшийся путь до Клиффсайда ум мой напряженно работал. Когда я ставил «роллс» в гараж, план убийства был почти выстроен.