Джеймс Чейз - Запах денег [litres]

– Ты еще здесь? – Гирланд открыл глаза. – Беда в том, Дори, что ты относишься к жизни слишком серьезно. Фатальная ошибка… Ну хорошо, хорошо, только не надо разыгрывать оскорбленную невинность… Договорились или нет?

Дори подавил гнев. Дело было слишком важным. У Шермана денег хватает.

– Договорились, – наконец произнес он.

Гирланд пристально смотрел на него:

– Десять тысяч завтра утром и десять – после окончания работы?

У Дори вырвался раздраженный вздох:

– Да.

Гирланд свесил ноги с дивана и сел. Его лицо сделалось внимательным и настороженным, глаза заблестели.

– Рассказывай. Что за работа?

Дори достал кинопроектор.

– Ты знаешь, как с ним управляться? Я не умею… Я хочу, чтобы ты посмотрел фильм.

– О, с удовольствием. – Гирланд поднялся, установил проектор и задернул длинные золотистые шторы. – Не правда ли, симпатичные? – произнес он, щупая материал. – Опять же, спасибо.

– Прекрати! – зарычал Дори. – Я многое терплю от тебя, но предупреждаю…

Гирланд рассмеялся и включил проектор. Плюхнувшись на диван, он стал наблюдать за происходящим на экране. Когда он понял, какого сорта фильм, то пробормотал:

– Дори, ты меня изумляешь! Но как мило с твоей стороны позаботиться обо мне…

Наконец пленка выскочила из катушки. Гирланд встал, выключил проектор и отдернул шторы. Потом вернулся к дивану и лег.

– Продолжай. Все-таки я не могу поверить, что ты принес фильм исключительно для моего развлечения. К чему все это?

– Существуют еще три подобных фильма, – сказал Дори. – Нужно их разыскать. Я хочу найти и девушку. Эти три фильма сделаны в Париже; думаю, и она здесь. Вот твое задание, Гирланд.

– А как насчет остального?

– Больше тебе ничего знать не надо, – огрызнулся Дори. – Тебе платят…

– A-а, брось! Если я берусь за дело, то должен знать все. Каким образом здесь замешан ты?

– Не лезь куда не просят, Гирланд. Я хочу, чтобы ты нашел три других фильма и девушку… Вот за что тебе будут платить.

Гирланд приподнялся, достал сигарету из пачки на столе и закурил:

– Как поживает наш будущий президент? У него нет никаких проблем и огорчений? Он счастлив?

Дори подпрыгнул, будто ужаленный:

– Что ты несешь? О чем…

– Хватит! – нетерпеливо оборвал Гирланд, он уселся на диване лицом к Дори. – Эта девушка – Джиллиан Шерман, дочь кандидата в президенты Соединенных Штатов… помоги им Бог! Неудивительно, что ты предлагаешь такие деньги. Ну, Дори, возможно, впервые в своей жизни ты совершил правильный поступок, придя ко мне. Эта работа как раз для меня… Ладно, ладно, ты ведь не индюк, страдающий коликами… Она – дочь Шермана, не так ли?

Дори тяжело вздохнул:

– Ты ее знаешь?

– Видел мельком. Одна маленькая злючка шепнула мне на ухо, что это дочка Шермана. Месяца три назад… может, больше.

– Где ее найти?

– Это не ответ на мой вопрос. Она действительно дочь Шермана?

– Да. – Дори поколебался, затем принял решение. – Шермана шантажируют. Требуют снять кандидатуру на выборах, угрожают в противном случае послать фильм оппозиции. Этим его полностью дискредитируют… Он пришел ко мне. Я пришел к тебе.

Гирланд размышлял, его лицо оставалось бесстрастным.

– Не так-то просто вытягивать из тебя факты, – произнес он наконец. – Итак, за двадцать тысяч долларов Шерман надеется стать президентом США, поручая грязную работу мне.

– Разве этой суммы недостаточно? – разозлившись, спросил Дори.

– Я не горю желанием спасти его. Мне он не нравится. Я знаю, как он стремился избавиться от дочки. Он мерзкий, подлый тип, рвущийся к власти и убирающий с дороги всех, кто может помешать. Мне не нравится его политика. Я не буду голосовать за него. Я бы не ответил ему, который час, если бы он у меня спросил.

Дори сказал спокойно:

– Помоги, пожалуйста, сложить проектор. Вижу, что только зря теряю с тобой время.

Поднявшись, Гирланд произнес:

– Не будь таким обидчивым. Ты же знаешь, я возьмусь за работу. Ты знаешь, что за большие деньги я возьмусь за любую работу. Оставь мне этот фильм. Через день я тебе что-нибудь сообщу. – Он внезапно улыбнулся. – Десять тысяч я желаю получить в аккредитивах.

– Хорошо. – Дори надел плащ. – Мне не нужно предупреждать тебя: если случится хоть малейшая утечка информации…

– Прошу. – Гирланд указал на дверь. – Теперь это мое дело.

Макс Линц, недавно переведенный в Париж из Восточного Берлина, был высоким и очень худым лысоватым пятидесятилетним мужчиной, с глубоко посаженными глазами и тонкими губами, выражавшими озлобленность, в свои годы он оставался отличным стрелком из пистолета и умело следил за объектом.