Натали Доусон - Зал фей

Миссис Дримлейн, похоже, подозревала то же самое. Ее взгляд, обращенный к Грейтону, стал суровым:

– Вы не должны принимать самопожертвование этой девушки! Благодарности – всего лишь слова, когда речь идет о жизни!

– Я вполне отдаю себе отчет в том, какую ответственность собираюсь взять на себя! – огрызнулся Грейтон. – Если бы у меня был какой-то другой выход, я, разумеется, использовал его!

– Не стоит спорить из-за меня, – с обычной резкостью вмешалась в эту перепалку Бет. – Вряд ли я буду бояться сильнее, чем боюсь теперь. И я сделаю все что угодно, чтобы избавиться от этого страха и избавить от него других девушек, даже если они о нем не подозревают!

– Вы очень благородны, мисс Вортекс, – судья Хоуксли сидя поклонился Бетси. – Уверен, вами двигает не только желание избавиться от своих страхов и зажить спокойной, безопасной жизнью, но и чувство справедливости, голос совести, требующий наказать убийцу!

Бет покраснела от этой похвалы и не стала ни спорить, ни опровергать слова судьи.

– Что ж, давайте продумаем наш план, – подвел итог переговоров главный констебль Грейтон. – На то, чтобы подготовить моих констеблей, уйдет день или два, после этого я поговорю с Теобальдом.

– Я не думаю, что он сможет достоверно изобразить радость, когда будет знать, что смотрит в глаза убийцы своих возлюбленных и неродившихся детей. Подумайте только, что ему пришлось пережить, когда он узнал о смерти сперва мисс Грин, а через несколько месяцев – мисс Морвейн! – возразила миссис Дримлейн. – А сколько было таких девушек до него?

– Теобальду следовало бы не менять любовниц так часто! – рассердился Грейтон. – Если его брат и прежде убивал девушек, с которыми он встречался, ему следовало бы давно догадаться, кто является причиной его несчастий!

– Не удивлюсь, если он догадывался, – упрямо возразила почтенная леди. – Может быть, он не хотел скандала и предпочитал заводить новые романы, надеясь скрывать их от брата, нежели погубить всю свою семью, разоблачив преступника.

– В благородных семействах случаются порой ужасные вещи, тщательно скрытые за нарядными дверьми особняков, – поддержал ее судья. – Но что вы предлагаете делать, как поступить?

– Мы уже обсуждали это с моими юными подругами. Мисс Вортекс может написать Тео о том, что ждет ребенка, и назначить свидание в домике, где они встречаются. Мы подозреваем, что Годфри удается читать письма, предназначенные брату. Он, без сомнения, подкупил слуг Теобальда и не оставляет без внимания ни единого шага, сделанного Тео.

– Я понял вас, – главный констбель Грейтон тут же загорелся новой идеей, да и Хоукли встретил ее благосклонно.

– В самом деле, поступить так, как вы советуете, будет весьма разумным. Годфри ничего не заподозрит, если его брат будет вести себя как обычно. Остается только обеспечить засаду в домике мисс Вортекс и не спускать с нее глаз во всех других местах – что, если преступник захочет настигнуть ее где-то еще, там, где ему покажется более удобным и безопасным?

Слова судьи нашли одобрение у Грейтона, и оба джентльмена откланялись, чтобы все продумать без леди, которые, хоть и оказали расследованию неоценимую никакими мерками помощь, все же могли помешать благородным мужам творить историю.

Эту и последующие две ночи Бет провела в комнате Кэтрин. Девушки спали на одной кровати, тщательно заперев окна и дверь, а миссис Дримлейн под предлогом своей бессонницы то и дело прогуливалась по коридору, имея при себе колокольчик, чтобы позвонить в случае чего. Мистеру и миссис Лофтли пришлось сказать, что мисс Вортекс скрывается от кредиторов своего отца, и добрые супруги были рады приютить бедняжку. В проулке напротив «Охотников и свиньи» и на заднем дворе дежурили констебли, за подъездной аллеей и садовой тропинкой в поместье Уорренби также следили полицейские.

Грейтон попросил выделить ему людей в соседних городках графства и, после некоторых колебаний, сообщил о своем плане в Лондон. Ему не хотелось отдавать лавры столичному начальству или, хуже того, быть осмеянным, если окажется, что все предположения, сделанные старухой и двумя девицами, окажутся ошибочными. Но Грейтон не был глуп и самонадеян и хорошо понимал, когда следует действовать самому, а когда незазорно просить помощи.

К его тайной радости, из Лондона не прислали соглядатая, лишь некоторые более или менее полезные инструкции и требование держать весь план в секрете, чтобы не скандализировать приличное общество. Этим требованиям главный констебль Грейтон охотно готов был следовать.