Артур Дойль - Шерлок Холмс. Все повести и рассказы о сыщике № 1

– Впустите их по одному, – попросил Холмс.

Первый вошедший был маленький человечек, как яблочко румяный и с мягкими белыми бакенбардами. Холмс вынул из кармана письмо.

– Ваше имя? – спросил он.

– Джемс Ланкастер.

– Мне очень жаль, Ланкастер, но матросская каюта полна. Вот вам полсоверена за беспокойство. Войдите в эту комнату и подождите там несколько минут.

Второй человек был длинное, высохшее создание с прямыми волосами и впалыми щеками. Его звали Гюгом Паттинсом. Он тоже получил отказ, полусоверен и приказание подождать. Третий кандидат был человек замечательной наружности. Свирепое лицо бульдога было обрамлено всклокоченными волосами и бородой, а бойкие черные глаза сверкали из-под густых, мохнатых, нависших бровей. Он поклонился и стоял в позе матроса, теребя свою шапку.

– Ваше имя? – спросил Холмс.

– Патрик Кэрнс.

– Китобой?

– Да, сэр. Двадцать шесть путешествий.

– Из Денди, кажется?

– Да, сэр.

– И вы готовы отправиться на судне экспедиции?

– Да, сэр.

– Какое жалованье?

– Восемь фунтов в месяц.

– Можете вы ехать сейчас?

– Как только получу свою амуницию.

– С вами ли бумаги?

– Со мной, сэр.

Он вынул из кармана связку грязных и порванных бумаг. Холмс, пересмотрев, вернул их владельцу.

– Вы как раз такой человек, какой мне нужен, – сказал он. – На том столе лежит условие. Если вы его подпишите, дело решено.

Матрос заковылял через комнату и взял в руки перо.

– Тут подписать? – спросил он, нагнувшись к столу.

Холмс встал за его спиной и протянул обе руки поверх его плеч.

– Так будет хорошо, – сказал он.

Я услышал лязг железа и рев точно взбесившегося быка. Вслед затем Холмс и матрос, сцепившись, катились по полу.

Последний обладал такой гигантской силой, что даже с наручниками, которые Холмс проворно надел ему на руки, очень быстро осилил бы моего друга, если бы Гопкинс и я не бросились к нему на помощь. Только тогда, когда я приложил холодное дуло револьвера к его виску, он понял, что всякое сопротивление будет напрасным. Мы связали ему ноги и запыхались от борьбы.

– Я должен извиниться перед вами, Гопкинс, – сказал Шерлок Холмс. – Боюсь, что яичница остыла. Но вы, не правда ли, с большим еще удовольствием позавтракаете при мысли, что довели дело до победоносного конца?

Стэнлей Гопкинс был безмолвен от удивления.

– Я не знаю, что сказать, мистер Холмс, – проговорил он, наконец, сильно покраснев. – Мне кажется, что я с самого начала разыгрывал дурака. Я понимаю теперь то, чего не должен был бы никогда забывать, а именно, что я ученик, а вы учитель. Уже теперь я вижу, что вы сделали, но я не знаю, как вы это сделали, и что это значит.

– Ну-ну, – произнес добродушно Холмс. – Нас всех учит опыт, а ваш урок на этот раз состоит в том, что никогда не следует терять из виду возможности выбора между двумя исходами. Вы так были поглощены молодым Неличаном, что не могли уделить ни одной мысли Патрику Кэрнсу, истинному преступнику, убившему Питера Карея.

Грубый голос матроса прервал наш разговор.

– Послушайте, господин, – сказал он. – Я не жалуюсь на то, что со мной так поступили, но я бы желал, чтобы вы давали вещам их настоящее название. Вы говорите, что я преступник, убивший Питера Карея, а я говорю, что я не преступник, а случайно убил Питера Карея. В этом вся разница. Может быть, вы не верите тому, что я говорю? Может быть, вы думаете, что я рассказываю сказки?

– Вовсе нет, – возразил Холмс. – Послушаем, что вы хотите сказать.

– Мне недолго рассказывать, и, клянусь Богом, каждое мое слово – правда. Я хорошо знаю Черного Питера, и когда он вынул свой нож, то я схватил острогу и заколол его, так как знал, что тут выбор один – он или я. Вот как он умер. Вы можете называть это убийством. Как бы там ни было, я бы все равно умер, если не от веревки, то от ножа Черного Питера.

– Каким образом вы попали туда? – спросил Холмс.

– Расскажу вам по порядку. Только посадите меня, чтобы я мог свободнее говорить… Это случилось в 83 году, в августе. Питер Карей был хозяином «Морского Носорога», а я простым гарпунщиком. Мы на обратном пути домой выбрались изо льдов при встречном ветре и целой неделе шторма с юга, как вдруг увидели суденышко, которое было отнесено на север. На нем был всего один человек – и тот не моряк. Экипаж думал, что судно пойдет ко дну, и ушел к норвежским берегам в шлюпке. Я думаю, что все они утонули. Итак, мы взяли человека к себе на пароход, и он имел с капитаном длинный разговор в каюте. Единственный его багаж состоял из жестяной шкатулки. Насколько мне известно, имя этого человека никогда не упоминалось, и на вторую ночь он исчез, точно никогда его не существовало. Говорили, что он бросился за борт или же упал за борт во время бурной погоды, которую мы претерпели. Один только человек знал, что с ним случилось, и этот человек был я, видевший собственными глазами, как капитан поднял его за пятки и перебросил через перила среди темной ночи, за два дня до того, как мы увидели Шотландские маяки.