Эрик Эмблер - Тридцать девять ступенек. Маска Димитриоса

Могу вам сказать, мистер Латимер, что я ринулся в неизвестность, зная только инициалы, которыми Димитриос подписывал свои письма графине, да еще то, что он проживал в одном из дорогих отелей. Когда я посетил пятый по счету отель, попросив показать мне счета за 1932 год, я получил грубый отказ и понял, что надо искать другой путь. К счастью, друзья нашли мне одного чиновника из правительственного аппарата, который и помог мне, не без некоторых затрат с моей стороны, конечно, познакомиться с архивами министерства внутренних дел. Я не только узнал фамилию, которой пользовался теперь Димитриос, но мне стало известно также и то, чего не мог знать Виссер: Димитриос стал гражданином одной латиноамериканской республики, чиновники которой не были слишком уж щепетильными и давали гражданство всякому, у кого был тугой кошелек. Любопытно, что я также стал гражданином этой республики в том же 1932 году. Так что я и Димитриос стали теперь согражданами.

Признаюсь, мое сердце радостно билось, когда я возвращался в Париж. Естественно, я обратился в консульство своей новой родины. Принявший меня консул вел себя грубо и вызывающе: он сказал, что не знает никакого сеньора С. К. и что если бы я даже был самым его близким, лучшим другом, то и тогда бы он не сказал мне, где сейчас сеньор С. К. находится. Мне было ясно, что он лжет, но что я мог поделать? Я вскоре получил и другой удар: дом графини на авеню Гош вот уже два года стоял пустой.

Вы, быть может, скажете, что надо было просмотреть светскую хронику. К сожалению, я там ничего не нашел. Я уже подумывал о том, чтобы бросить свою затею, как вдруг меня посетила блестящая идея: был конец зимнего спортивного сезона и могло оказаться, что красавица-графиня отдыхала на каком-нибудь горном курорте. Я попросил издательство «Ашетт» собрать для меня все издающиеся во Франции, Швейцарии, Германии и Италии спортивные журналы, посвященные горнолыжному спорту, а также журналы и газеты, уделяющие внимание большому свету, вышедшие из печати за последние три месяца.

Невероятно, но я попал в десятку. Вы не можете себе представить, мистер Латимер, какую кучу журналов и газет мне пришлось просмотреть. Я потратил на это целую неделю и, уверяю вас, почти что начал разделять взгляды социал-демократов. К счастью, всегда присущее мне чувство юмора спасло меня. Вам, вероятно, известно, какую скуку нагоняет повторение одних и тех же слов или фраз. Думаю, вы согласитесь, что фотографии улыбающихся, сытых и довольных богачей вызывают похожее чувство. В февральском номере одного немецкого журнала я нашел то, что искал: текст под небольшой фотографией гласил, что графиня отдыхает на горнолыжном курорте в Сент-Антоне. Во французском великосветском журнале была также ее фотография в лыжном костюме. Я поехал в Сент-Антон и легко установил (дорогой отель там был только один), что месье С. К. в самом деле находился здесь в феврале. В книге регистрации была запись, что он проживает в Каннах.

Месье С. К. действительно жил на вилле, находящейся на набережной Эсторил, но я его дома не застал — он по каким-то делам уехал за границу. Я ничуть не огорчился — наоборот, я выигрывал время и мог подготовиться к нашей встрече.

Я всегда это говорил и повторяю опять, что добиться успеха в жизни можно только благодаря знакомству с нужными людьми. За свою жизнь я познакомился и имел деловые контакты со многими важными лицами, с теми, кому — вы, вероятно, это знаете — хорошо известны и причины, и следствия всего, что происходит, и всегда старался быть им полезен. И всегда это окупалось сторицей.

Если Виссер получал свою информацию, скрываясь в подворотнях, то мне достаточно было намекнуть друзьям, и интересующая меня информация тотчас становилась известной. Между прочим, когда я только заикнулся о месье С. К., мне сейчас же сказали, что это большой человек и притом хорошо известный в самых высоких кругах. Это было поразительно. Теперь мне стало понятно, где достал деньги Виссер. Что знал Виссер о Димитриосе? — спросил я себя. Только то, что он стоял во главе организации по продаже наркотиков, причем доказать это было нелегко. Ничего больше Виссер не знал. Я, например, знал еще о торговле женщинами. Но ведь за ним должен был тянуться след и других темных дел. Я решил поговорить кое с кем из моих друзей, чтобы как следует подготовиться к встрече с Димитриосом — это, безусловно, должно было укрепить мои финансовые требования к нему.

Один мой знакомый, румынский дипломат, рассказал мне, что Димитриос в 1925 году имел какие-то финансовые дела с Кодряну, печально известным вождем румынской Железной гвардии, и что, кажется, его разыскивала болгарская полиция.