Юлия Ефимова - Никогда не играйте в смерть

– Как вы думаете, Гарик Михайлович, кто-то мстит вам за смерть Облачных? Весь этот спектакль с имитацией гибели ваших друзей кто поставил, как вы думаете? Почему именно Марьяна, она первая? Кто остался у Александра и Татьяны Облачных, сын? – спрашивая, он намеренно давил на директора.

– Да, у них был сын Егор, – Гарику трудно давались слова, – он уже лет десять, по-моему, с пятнадцати лет живет во Франции. Когда случилось несчастье, ему позвонили, в этот момент Егор ехал за рулем по серпантину в Монако. Мальчик не справился с управлением, и его машина сорвалась с обрыва. Он остался жив, но, по словам адвоката, который приезжал вступать в права наследования вместо него, парень останется прикован к постели навсегда. Так что если он и срежиссировал все это, то чужими руками, – Гарик обхватил лицо ладонями, но не плакал, а пытался успокоиться.

– Как так получилось, что вы не читали сценарий до съемок? Ведь если бы это случилось, поняв, что это постановка для вас, можно было бы все остановить. И возможно, даже избежать смерти Марьяны.

– Я разводился со второй женой, тяжело разводился, эта молодая вертихвостка прожила со мной год, но мечтала у меня все отнять. Марьяна, к примеру, ушла гордо, не взяв с собой ничего. Мы с вами не ценим тех людей, что рядом, лишь горькие ошибки подсказывают нам, кого мы теряем, – Гарик говорил очень пафосно и ненатурально, следователю даже показалось, что не только Петр Дмитриевич, но и его помощница ему не верит.

– И что, отняла?

Гарик растерялся, как бы только сейчас понимая, что что-то не логично в его рассказе, произнес:

– Нет, сначала была куча крутых и очень дорогих адвокатов. Где она только их нашла-то, курица безмозглая, но потом как-то резко, буквально в один миг, всех отозвала и согласилась на мировую, может, одумалась.

– То есть вы считаете, специально отвлекали ваше внимание? – уточнил следователь.

– Получается, так, – сказал ошарашенный такими выводами Гарик.

Дальше произошло то, что еще больше удивило и без того испуганного Гарика.

– Ася Николаевна, почему вчера утром на завтраке Марьяна очень сильно на вас накричала? Вера Руклан сказала, что так, как с вами с утра, она ни с кем и никогда не разговаривала, – такого резкого перехода не ожидал никто, даже Ася. И, не дав ей ответить, задал еще один вопрос:

– Почему Марьяна Мохова жаловалась Василию Петрову, что вы ее сильно подставили, именно вы, Ася? Как она выразилась, – Васечкин посмотрел в протокол допроса Петрова и зачитал, – Круглова заманила меня сюда обманным путем. Тварь продалась, а еще подругой меня называла, – не давая ответить бедной Асе, он продолжил. – Следующий вопрос: вы знаете Егора Облачного? Вас наняли? Кто? Вам звонили или писали СМС? – от обилия вопросов и от того, что он не давал ей на них ответить, у Аси закружилась голова.

– Стоп! – закричала она. – Замолчите!

Получилось несколько громко, Гарик же, подпрыгнув на стуле, повернулся к Асе и, прижав ее голову к своей груди, стал насильно гладить ее по голове. Сначала она пыталась выбраться, но позже поняла, что бесполезно, и из этого неудобного положения продолжала говорить на повышенных тонах.

– Я просто выполняла свою работу, все знали, что мы приятельствуем с Марьяной, поэтому меня попросили позвонить ей. Все инструкции были в условиях, которые тщательно прописаны и переданы нам заказчиком, конкретную роль должна была играть именно Марьяна. Студии следовало подписать с ней контракт, не давая читать сценарий до съемок.

Гарик продолжал держать голову Аси на своей груди, и слова утопали где-то в летнем элегантном пиджаке начальника. Для того чтоб лучше расслышать ответы Аси, Васечкин перекинулся через стол и тоже наклонился к груди Гарика.

– Я понятия не имею, почему она на меня обиделась, я не знаю никакого Егора Облачного, – Асе становилось все труднее говорить.

– Да отпустите вы ее уже, задушите же сейчас, – закричал Петр Дмитриевич, и Гарик разжал свои объятия. От неожиданного освобождения Ася не справилась и упала головой в ноги Гарика. На этом моменте в комнату вошел Макар, увидев девушку, уткнувшуюся в ноги мужчине, и начальника, так внимательно на это смотревшего, он смутился и произнес:

– Простите, я не вовремя, – развернулся, чтобы выйти, но остановился и сказал, – шеф, ну от вас я этого не ожидал.

Только сейчас Петр Дмитриевич понял, как неоднозначно выглядел их допрос со стороны, и смутился.

– Макар, ты дурак, выйди и зайди как умный, у меня допрос с пристрастием, – сказал следователь, садясь обратно на стул.