Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 7. Дело сердитой девушки

Открыв дверцу, он уже доставал бутылку молока, когда кот, мурлыча от предвкушения запоздалой трапезы, прыгнул с кошачьей бесцеремонностью на кухонный стол и, грациозно выгибая спину, перевалился с боку на бок. Кот задел револьвер, и тот отскочил на край стола. Люсмен выронил бутылку с молоком, стремясь поймать падающее оружие, но не успел: оно выскользнуло у него буквально из-под рук. Ранив Люсмена, пуля вошла в его правое бедро. Кот, испуганный звуком выстрела, выскочил на улицу через заднюю дверь, а Люсмен, превозмогая боль, попытался доползти до телефона. От шока и боли он потерял сознание и лишь к четырем часам, придя в себя и несколько оправившись, сумел позвонить доктору Л.О. Соди, проживающему по соседству.

Люсмену придется пролежать в постели в течение нескольких дней. Состояние его здоровья, однако, опасений не вызывает, поскольку пуля не задела главных артерий и лишь слегка зацепила кость. «Разбойник», по последним данным, пока не вернулся. Вероятно, решил, что у него будет меньше неприятностей, если он станет бродить по аллеям парка в поисках четвероногих, ведущих, как и он, ночной образ жизни, и откажется наконец от своей молочной диеты».

Мейсон взглянул на Деллу Стрит, улыбнулся, подошел к стойке и спросил служащую:

— Можно приобрести одну из этих газет за четырнадцатое? Мне необходимо дать ответ на некоторые объявления, напечатанные в ней.

Он положил на прилавок пятнадцатицентовую монету, и через несколько минут девушка принесла ему требуемый номер.

Мейсон поблагодарил за услугу, и они с Деллой Стрит отправились обратно к автомобилю.

— Теперь нам надо поговорить с доктором Соди, наверное он уж несомненно вернулся из больницы, — сказал он.

Адвокат позвонил в дверь дома, где жил доктор Соди. Через некоторое время дверь открыл человек, которого они уже видели раньше в больнице.

— Доктор Соди? — спросил Мейсон.

Доктор кивнул, проницательным взглядом оглядел нежданных гостей — Мейсона, Деллу Стрит, а потом бросил взгляд туда, где их поджидало такси. Делал он это с таким видом, будто ему надо было поставить диагноз.

— Но ведь уже поздно, — сухо сказал он, — и кроме как по неотложным вопросам…

— Я задержу вас всего на минуту, доктор, — не дал договорить ему Мейсон. — И кроме того, я — друг Карра Люсмена. Мы с ним знакомы еще с тех давних пор, когда были вместе на Востоке. Я просто хотел навестить его. Адрес его у меня был, и я поехал к нему, как только смог…

— С ним произошел несчастный случай, — объяснил доктор Соди. — И сейчас он в больнице имени Паркера. К сожалению, к нему нельзя.

На лице Мейсона появилось выражение озабоченности и участия.

— Да, я слышал, что с ним произошло несчастье, и очень хотел бы его увидеть. Думаю, что и ему этого хочется. Здесь я Пробуду еще сутки. Смогу ли я все же надеяться на свидание?

— Боюсь, что нет. У него нервное перенапряжение. Именно об этом я его и предупреждал. И вот результат: сопротивляемость организма ослабла, начались осложнения. Ему сейчас, в течение нескольких дней, нужен абсолютный покой.

— Я бы мог еще немного подождать, — просительно произнес Мейсон. — Если хотя бы к послезавтрашнему дню…

— Считаю, что ему необходим покой, — решительно возразил доктор Соди, — по крайней мере в течение трех дней.

— Ах, какая досада! — сожалел Мейсон. — Тогда я пошлю ему открытку. Жаль, конечно, что не удастся его увидеть. Вы давно знаете Карра, доктор?

— Я встречался с ним несколько раз, — настороженно ответил доктор Соди.

— Ну, я надеюсь, доктор, — с жаром произнес Мейсон, — это не усугубит его состояние в другом отношении. Как сейчас его ноги?

— Для человека его возраста, — мрачно заметил эскулап, — можно ожидать прогрессирования… однако, думаю, будет лучше, если вы сами непосредственно свяжетесь с мистером Люсменом. Можете написать ему на Паркеровскую больницу, и, мне кажется, что через сорок восемь часов он уже сможет читать почту. А теперь извините меня… У меня сегодня был довольно трудный день, а утром мне предстоит несколько операций.

Мейсон с серьезным лицом откланялся.

— Извините за беспокойство, доктор, — сказал он, — но я очень волнуюсь. Знаете, ведь мы одно время были очень близки с мистером Люсменом.

— Пожалуйста, напишите мне свою фамилию, — предложил Соди, — возможно, я…

Но Мейсон уже спускался по ступенькам вниз.

— Ради Бога, простите за беспокойство, — сказал Мейсон почти у двери. — Понимаю, насколько драгоценно ваше время.