Николай Свечин - Неизвестные рассказы сыщиков Ивана Путилина, Михаила Чулицкого и Аркадия Кошко [СИ litres]

По лестнице они все трое взобрались в келью, убили монаха, ограбили его и скрылись. Процентные бумаги взял себе Степанов и продал их в Москве, а выигрышные билеты, часы и золотую челюсть келейник спрятал в заранее устроенный тайник под подоконником.

Все трое были приговорены к каторжным работам.

Кто не слышал в своё время имени корнета Савина [114] Николай Герасимович Савин (1855-1935). Кроме Российской империи, промышлял мошенничеством также в европейских странах и США. , известнейшего авантюриста, именовавшего себя обычно графом Тулюз де Лотрек. Этот бывший корнет прославился на всю Европу своими невероятными проделками. Немало лет своей жизни провёл он по европейским тюрьмам; свободное же, так сказать, от них время он употреблял на втравливание людей в самые невозможные авантюры и в заведомо дутые предприятия. Размах и масштаб этого человека был грандиозен: он надувал людей на миллионы и собирался даже увенчать свою главу албанской короной [115] Ошибка у А.Ф. Кошко. Н.Г. Савин в 1911 году действительно претендовал на трон, но не на албанский, а на болгарский. . Однажды мне пришлось встретиться с этим знаменитым авантюристом в совершенно неожиданной обстановке. В 1915 году я был крайне озабочен хлопотами по обмену моего раненого сына [116] Иван Аркадьевич Кошко (1891-1942). , находившегося в немецком плену, на германского пленного офицера, захваченного нами. И вот как-то по этому делу я направился к Певческому мосту в Министерство иностранных дел [117] Дворцовая площадь, дом 6. .

– Подождите секунду! – крикнул я, снимая пальто, одному из швейцаров, собиравшемуся захлопнуть за кем-то дверцы лифта, и, быстро подойдя к машине, вошёл в кабинку. Кинув взгляд на моего случайного попутчика, я застыл в изумлении: передо мной стоял корнет Савин, хорошо мне знакомый по ряду прошлых мошенничеств и давно лишённый права въезда не только в столицы, но даже в губернские города Империи.

– Вы, Савин, что тут делаете?

– Да я, помилуйте, так случайно, проездом!

– Полно врать! Опять какое-нибудь мошенничество задумываете!? Опять раздобываете себе албанский престол или корону Мадагаскара кому-либо обещали?

– Ни боже мой! Довольно! Прежнего Савина нет, он умер навсегда и никогда не воскреснет!

– Всё это прекрасно. Но что вы здесь в министерстве делаете?

– Ах, тут меня одна графиня просила похлопотать относительно её ценного багажа, оставленного в Германии, при бегстве её оттуда в связи с объявлением войны.

– Тааак! А всё же я должен буду вас арестовать.

Савин взмолился:

– Ради бога, ради Христа, не делайте этого! Я, честное слово, честное слово, сегодня же покину столицу!

Взглянув на раскрасневшегося и взволнованного старика (ему было лет 60), я почувствовал жалость и сказал:

– Ну ладно! На этот раз так и быть, исчезайте, и чтобы духу вашего не было не только здесь в министерстве, но и в столице вообще! Но помните, Савин, если вы обманете меня, то будете каяться в этом.

Савин не заставил себя просить и с лёгкостью, решительно не шедшей к его возрасту, вспорхнул с места и скатился по лестнице. Покончив свои дела, я навёл справку и о деле Савина. Оно оказалось на мази, и вещи графини N. ожидались на днях. Я записал её адрес и через несколько дней заехал к ней.

– Скажите, графиня, Вы предпринимали хлопоты относительно вещей, оставленных Вами в Германии?

– Да как же! И этот вопрос меня сильно тревожит, так как человек, взявший на себя хлопоты, вот уже две недели как не показывается. Между тем он обещал всё время держать меня в курсе дела.

– Вы хорошо знаете этого человека?

– Нет, я случайно познакомилась с ним. Это некий граф Тулюз де Лотрек. Вы понимаете, что имя само за себя говорит.

– Говорит и очень даже говорит, графиня, так как этот фантастический Тулюз де Лотрек никто иной как корнет Савин, известнейший международный мошенник и авантюрист.

– Что вы говорите? Ах, Боже мой! Да ведь он мог меня зарезать!

– Да, мог и зарезать.

– Он мог и убить меня!

– Мог и убить.

– Какой ужас, какой ужас! – повторяла в волнении графиня, усердно нюхая флакон английской соли.

– Вы на расходы большой аванс ему дали, графиня?

– Нет, так что-то тысячи три.

– Ну с этими деньгами проститесь.

– Да Бог с ними! Хорошо ещё, что жива осталась! Каково? Савин, корнет Савин! Непременно сегодня же расскажу графу. Воображаю, как и Лили будет изумлена и напугана!