Николас Блейк - «Улыбчивый с ножом». Дело о мерзком снеговике

Теперь, когда Джорджия четко зафиксировала эти три точки, можно было вычислять остальные. Четные номера, заметила она, совпадали с районами страны – Нортумберленд, Норфолк, Беркшир, Девоншир, Кармартен, Чешир. Джорджия почти ожидала, что нечетные номера выпадут на большие города Англии, но они падали куда попало, и она решила проигнорировать их. Размышляя над этим, она начала склоняться к мысли о том, что четные номера обозначают базы шести районов организации, по крайней мере, хотя бы часть их наверняка находилась в больших городах. Дом майора Кестона, безусловно, являлся складом оружия. Почему бы и остальным пяти не быть тем же – крупными хранилищами оружия, которое постепенно поступало в течение последних двух лет, размещалось по стране в стратегических пунктах, откуда – когда придет время, – его собирались переправить в центры восстания.

Джорджия спрятала свой план и со вздохом откинулась на стуле. Половину работы теперь можно наверняка считать выполненной. Хотя ее расчеты неточно указывали местонахождение оружейных хранилищ «А.Ф.», их было достаточно, чтобы сэр Джон мог выставить оцепление вокруг этих районов при первых же признаках беспорядков. Если оружие еще не распределили, то восстание обречено.

Хотя Чилтон уговаривал ее остаться подольше, а Питер надеялся, что она вместе с другими гостями приедет в среду посмотреть, как он будет играть в Трент-Бридже, во вторник Джорджия вернулась в Лондон. Ей хотелось убедиться, что ее план будет благополучно передан сэру Джону Стрейнджуэйсу. Еще она считала, что ранний отъезд усилит интерес к ней со стороны Чилтона, поскольку этот человек не привык, чтобы его настойчивые приглашения так жестко отвергали.

Уехав тогда, Джорджия пропустила страшное событие, которое – во многих аспектах – потрясло Ноттингем. Ее не было в Трент-Бридже, когда с крикетных калиток упали перекладины, хотя мяч не бросали, а ветер не дул. Если бы она осталась, то могла бы не потерять друга, но упустила бы шанс глубже проникнуть в извращенный и сложный ум Чилтона Кэнтелоу.

Во вторник утром после отъезда Джорджии безутешный Питер Бретуэйт сидел на террасе. Он чувствовал себя здесь неуютно и скучал. Питер пытался настроиться на завтрашний матч. Поле в Трент-Бридже было для него не самым удачным. Уж на сей-то раз он должен сосредоточиться и не начинать подрезать быстрые, идущие с отклонением мячи Джо Марстона, пока не настроится как следует, – Джо слишком хорошо знако́м с его маленькими слабостями. Крикет… Если «А.Ф.» победит, не будет больше крикета; все будут заняты построением в ряды и колонны и выкрикиванием друг другу приветствия «Хайль, Кэнтелоу!» Ну, надо отдать ему должное, Чилтон, наверное, не запретит крикет. Однако валять дурака с битой и мячом, когда эта проклятая адская машина тикает в сердце Англии, – это любого доконает.

Роза Альварес тоже бодрости не добавляла. Когда Джорджия находилась рядом, все казалось не так уж плохо, она вдыхала в тебя жизнь, заставляла ощущать себя во всеоружии, чувствовать, что игра стоит свеч. Подкатывание к Розе тоже представлялось тогда славной игрой. Но теперь вспоминалось лишь то раскрасневшееся, глупое, испуганное лицо – то, как ты молча вернул ее палачам, наполовину радуясь, что избавляешься от нее, обманывая себя, что ты просто выполнил свой долг и «Англия ждет», ну и прочая чепуха. Что ж, тогда сделай что-нибудь, чтобы оправдать свое место в команде, почему бы для начала не порыскать в кабинете Чилтона?

Питер встал и тихо двинулся по террасе к открытым из-за летнего дня французским окнам. Он уже давно работал на сэра Джона, но так и не избавился от ощущения, будто участвует в одной из тех шпионских драм, в которых сам играл несколько раз и где над дверями вспыхивают красные огни, из-за стенных панелей появляются руки, а документы с пометкой красными чернилами «Секретно» разбросаны повсюду на виду у зрителей.

Когда он приближался к кабинету, там зазвонил телефон. Питер замер, глядя на парк и прислушиваясь. Предполагалось, что он играет в теннис с другими гостями, поэтому Чилтон никого здесь не ожидает. Вскоре зазвучал голос Дэвида Рентона, секретаря Чилтона:

– От мистера Блэкхема. Он посылает Гольтца, сэр. Он проедет в четыре пятнадцать. Желаете поговорить с мистером Блэкхемом?

– Нет. Просто оставьте для Гольтца адрес. Предполагается, он знает, где его найти.

– Совершенно верно.