Николас Блейк - «Улыбчивый с ножом». Дело о мерзком снеговике

– Что исключает предположение, будто существует некий сговор с целью спрятать от нас Элизабет. Она, наверно, удивительный человек. Сегодня даже имени ее нельзя было упомянуть, чтобы кто-нибудь не повел бы себя странно или не взорвался бы.

– Нет смысла гадать, пока не узнаем побольше, что там творится. Интересно, завтра она будет достаточно здорова, чтобы познакомиться с нами? Хотелось бы мне знать, от чего ее лечит доктор Боуджен.

Назавтра Найджелу предстояло увидеть Элизабет Рестэрик, но при обстоятельствах совсем не таких, как он воображал.

Когда они с женой, с трудом преодолев сугробы, поднялись на следующее утро по ступенькам крыльца Истерхэм-Мэнор, дверь им открыл дворецкий. Его толстые побелевшие щеки сильно подрагивали.

– Миссис Рестэрик просила провести вас к ней сейчас же, – произнес он срывающимся голосом. – О, сэр, случилось ужасное. Мисс Элизабет… – Тут голос совсем ему отказал.

– Ей… ей стало хуже? – вырвалось у Джорджии.

– Умерла, мадам. Милли нашла ее сегодня утром. Она уже была мертва.

– Мне, право, очень жаль, – изумленно откликнулся Найджел. – Мы понятия не имели, что она так больна. Уверен, ваши хозяева не захотят, чтобы мы… Пожалуйста, передайте наши глубочайшие соболезнования…

– Миссис Рестэрик особо просила вас зайти. Понимаете, сэр… – Дворецкий кашлянул. – Мисс Элизабет… мисс Элизабет повесилась.

Пока они ждали в комнате миссис Рестэрик, Найджел вспомнил свое раннее дело, разгадка которого была связана с молодой ирландкой, покончившей с собой много лет назад. В начале того расследования он столь же мало знал про Джудит, как сейчас про Элизабет. Джудит была для него лишь лицом со старой фотографии. Элизабет – все еще практически тенью. Он ничего о ней не знал, кроме рассказанного третьего дня мисс Кавендиш: унаследовала худшие черты семейства Рестэриков и была красавицей. И что любопытно, вчера всякий раз, когда упоминалось ее имя, оно вызывало бурную реакцию.

Вошла Шарлотта Рестэрик. Она вела себя сдержанно и с достоинством. На ее изнуренном лице отразились потрясение и горе. Найджел подумал, что на плечи Шарлотты лег тяжкий груз семейной трагедии. Джорджия попыталась выразить соболезнования. Шарлота приняла их с пониманием, потом повернулась к Найджелу:

– У меня есть к вам просьба, мистер Стрейнджуэйс, от исполнения которой вы в полном праве отказаться. Я должна признаться, что пригласила вас вчера под ложным предлогом. Мисс Кавендиш рассказала мне, что вы частный сыщик, и я попросила ее пригласить вас погостить в Дувр-Хаус. Происшествие в Епископской комнате показалось нам отличным прикрытием. Насколько мне известно, только мы с мисс Кавендиш знаем о вашей настоящей профессии.

– Вы полагали… что-то должно случиться?

– Я не знала и была в большом смятении… но об этом мы поговорим позднее. Мне бы хотелось, чтобы вы… – Шарлотта с такой силой вцепилась в спинку кресла, что побелели костяшки пальцев, – чтобы вы поднялись и осмотрели Элизабет. Ничего больше. Я чувствую, что что-то не так, но не могу точно определить, что именно. Когда вернетесь, мы поговорим. Возможно, в последние недели у меня разыгралось воображение… все было так сумбурно… Я…

Она поняла, что ее речь бессвязна, и, стараясь овладеть собой, повернулась к Джорджии со словами:

– Не хотите подняться, составить ненадолго компанию детям? Вы оказали бы нам большую услугу. Гувернантка Присциллы в отпуске, а мисс Эйнсли им не нравится. Не хочу, чтобы они в такое время бродили по дому.

Джорджия с готовностью согласилась. Миссис Рестэрик отправила горничную доложить мужу о гостях, потом отвела Джорджию наверх. Через несколько минут спустился Хэйуорд и отвел Найджела в комнату Элизабет. По пути он невнятно извинился – за то, что они доставляют Найджелу «уйму хлопот». Случившееся подкосило Хэйуорда больше, чем жену, а он мог противопоставить трагедии лишь хорошие манеры и традиционное воспитание, которые оказались явно хрупким щитом.

– Полагаю, вы вызвали полицию? – спросил Найджел.

Хэйуорд поморщился.

– Да, боюсь, выйдет жуткий скандал. Сами знаете, какова сельская жизнь. Скандалы и сплетни. Разумеется, Диксон сделает все возможное, чтобы поскорей положить им конец. Он наш главный констебль. Мой друг, прекрасный малый. Осторожно, притолока.