Дмитрий Безуглый - Девонширский Дьявол

Преподобный Джейкоб Олдридж обладал двумя прямо противоположными качествами характера – внутренней силой, способной оказывать серьезное влияние на людей, и большой скромностью, которая во многих случаях не позволяла ему в полной мере пользоваться своей первой характерной чертой личности. Вот уже который час подряд он находился в «Эддингтон Холле», понимая, что демонстрирует плохие манеры, надоедая своим назойливым присутствием хозяевам замка. Поэтому скромность взяла верх, и отец Джейкоб все же решил не злоупотреблять более гостеприимством виконта Норберта Эддингтона. Преподобный выразил желание покинуть замок. Он так и не смог дождаться сэра Валентайна Аттвуда и подумал, что будет лучше заглянуть в полицейский участок по пути в церковь. Благо эти два здания располагались недалеко друг от друга в самом центре Уокерли. Если же судьба не соблаговолит застать ученого и там, тогда он настоятельно попросит констебля разыскать доктора во что бы то ни стало. Норберт, естественно, не стал возражать такому решению. Он чертовски устал и был эмоционально напряжен – больше от ожидания, нежели от уже случившегося с мисс Тоу и мисс Абрамсон. А потому желал отдохнуть. Утром состоятся похороны Элеонор Тоу, и ему необходимо будет присутствовать на них. Эта церемония соберет очень много людей. К большому сожалению виконта, подобные мероприятия сегодня собирают всегда больше народа, чем свадьба или рождение первенца в семье. Уж таково веяние современности – ритуалы, обряды и все, связанное со смертью, влечет интерес люда куда сильнее, нежели жизнь дающие деяния. И к похоронам подготовка происходит весьма тщательно. К тому же, возможно, уже завтра прибудет главный констебль графства с проверкой. Норберту понадобятся силы и полное самообладание. Поэтому отдых был как никогда необходим.

– Я распорядился подать кэб, – сообщил виконт мистеру Олдриджу.

– Благодарю вас, – кивнул преподобный узкой, словно у хорька, головой. Его маленькие глазки заметно покраснели от недосыпания. – Это весьма кстати.

В гостиную в который раз за этот длинный вечер вошла Розелин Эддингтон. Весь ее внешний облик демонстрировал сильное волнение. Кончики пальцев на руках слегка подрагивали, зрачки были расширены.

– Не объявились? – понимая ее внутреннее состояние, хмуро спросил Норберт.

– Нет, – она обхватила себя руками.

– Ни один, ни другой?

– Нет, – казалось, Розелин прилагала все свои силы, дабы сдержать нахлынувшие эмоции.

Никаких вестей от их младшего сына Кенрика, проявившего своенравность. Равно как ни весточки от племянника Гордена Дина, со скандалом покинувшего «Эддингтон Холл» еще раньше. Ни об одном из них ничего известно не было. Где они? Что с ними? Это сильно беспокоило леди Эддингтон, тогда как, в противоположность ей, не особо волновало Норберта. Он был погружен в более важные дела, чем спесь мальчишек, решивших потрепать нервы.

– Не накручивай себя, – стараясь успокоить супругу, говорил виконт. – Они взрослые. И отдают отчет своим действиям.

– В Уокерли происходит что-то страшное, – эмоционально возразила Розелин, всплеснув руками. – За окном ночь. Как ты можешь говорить так равнодушно?

– Прикажешь станцевать? – съязвил Норберт. – Или стать им нянькой? Прими успокоительное и иди спать, – решительным тоном отрезал Эддингтон, давая тем самым понять, что не намерен больше обсуждать эту тему.

Розелин, несколько секунд молча поглядев на мужа, повернулась и удалилась прочь.

– Она просто беспокоится за своих детей, – произнес отец Джейкоб, ставший свидетелем разговора.

– Знаю, – буркнул виконт. – Однако я еще беспокоюсь за весь Уокерли.

Вошел дворецкий Фрипп и сообщил, что двуколка готова. Преподобный может ехать. Отец Джейкоб еще раз поблагодарил милорда Эддингтона и спешно покинул замок. Всю дорогу к церкви святого Джона, где находился приход общины деревни Уокерли, святой отец размышлял. Когда показались дома на окраине поселения, он крикнул кучеру, чтобы тот проехал мимо полицейского участка. В окно кэба преподобный видел многочисленные огни факелов, мелькающие тут и там. Люди с завидным упорством искали Агату Абрамсон. Жива ли она? Где она и что с ней? Эти вопросы плотно засели в голове священника, который каждую свободную от мыслей минуту молился за спасение ее души.

Фыркнув, лошади остановились, тормозимые кучером. Преподобный вышел из экипажа у здания полицейского участка. Благо дело, доктор Валентайн Аттвуд оказался там.