Роберт Гулик - Убийство в цветочной лодке

Секретарь низко поклонился и провел судью в широкий полутемный коридор. Слуг нигде не было видно.

Когда они вошли в маленький садик, Лян Фэн вдруг резко остановился. Нервно потирая руки, он сказал:

— Я понимаю, что это несколько против правил, ваша честь, и глубоко сожалею, что должен высказать свою просьбу столь внезапно. Не соблаговолите ли вы, ваша честь, удостоить меня краткой частной беседой после разговора с хозяином? Я нахожусь в большом затруднении, действительно не знаю...

Он не сумел кончить фразы. Судья внимательно посмотрел на него, а потом кивнул в знак согласия. Юноша, видимо, успокоился. Он провел судью через садик к большому крыльцу и открыл тяжелую дверь.

— Его превосходительство сейчас выйдет! — объявил он, пропуская судью внутрь. Затем он сделал шаг назад и закрыл за собой дверь.

Судья Ди прищурил глаза. Просторная комната была тускло освещена; поначалу он мог различить только белый квадрат на задней стене — окно, низкое и широкое, затянутое сероватой бумагой. Судья осторожно прошелся по толстому ковру, боясь наткнуться на стоящую в комнате мебель.

Но когда его глаза привыкли к полутьме, он увидел, что его опасения необоснованны. Комната была очень скудно обставлена; кроме высокого письменного стола перед окном да придвинутого к нему глубокого кресла, всю обстановку составляли четыре стула с высокими спинками у боковой стены, под стеллажом, заполненным книгами. Полупустая комната дышала воздухом запустения, словно здесь никто нежил.

Заметив большую чашу из цветного фарфора, в которой плавали золотые рыбки, стоящую на подставке из черного дерева рядом со столом, судья направился к ней.

— Садитесь! — со зловещей внезапностью раздался в пустой комнате резкий голос.

Судья замер на месте.

У окна кто-то залился пронзительным смехом. Судья испуганно посмотрел в том направлении, откуда исходил этот нечеловеческий звук, и вдруг улыбнулся. Он увидел маленькую клетку с серебряными прутьями, висящую у окна. Там прыгала вверх-вниз, хлопая крыльями, возбужденная птица — говорящий скворец.

Судья подошел к нему, постучал по серебряной клетке и сказал с укоризной:

— Ты напугал меня, маленький разбойник!

— Разбойник, р-разбойник! — проскрипел скворец, задрал голову и хитро уставился на судью. — Садитесь! — победно прокричал он.

— Да, конечно, — ответил судья с примирительной интонацией. — Но сначала, если позволишь, я взгляну на золотых рыбок.

Когда он склонился над чашей, с полдюжины черных и золотых рыбок с хвостами, длинными, как вуаль, подплыли к поверхности и уставились на судью большими выпуклыми глазами.

— Приношу извинения, что у меня нет для вас корма, — сказал судья Ди.

Он увидел в центре чаши возвышавшуюся над водой на подставке в форме вершины скалы маленькую статуэтку богини цветов. Статуэтка была сделана из раскрашенного фарфора — богиня слегка улыбалась, щеки ее были подрумянены, соломенная шляпка казалась настоящей.

Судья Ди протянул руку, чтобы дотянуться до нее, но золотые рыбки стали метаться у самой поверхности, всем своим видом выказывая чрезвычайное возмущение.

Судье было известно, насколько чувствительны эти дорогие, тщательно выводимые маленькие создания, и он испугался, что взволновавшиеся рыбки могут повредить свои плавники. Поэтому он быстро отдернул руку и подошел к полкам.

Вдруг дверь отворилась, и в комнату вошел Лян Фэн, поддерживая под локоть согбенного от старости человека. Судья низко поклонился и с почтением ожидал, пока секретарь медленно, шаг за шагом, вел своего хозяина к креслу.

Левой рукой старик опирался на руку юноши, правой — на изогнутый деревянный посох, покрытый красным лаком. На нем был просторный халат из толстой коричневой парчи, на голове — высокая шляпа из черного газа, украшенная золотыми узорами.

Лоб старика прикрывал козырек в форме полумесяца, так что судья не мог увидеть его глаз. Судья был поражен его густыми седыми усами и длинными бакенбардами; огромная борода, лежащая на груди старика, была разделена на три толстые пряди.

Когда советник позволил усадить себя в кресло за столом, птица захлопала крыльями в своей серебряной клетке.

— Пять тысяч золотом! — внезапно выкрикнула она.

Старик сделал движение головой. Секретарь быстро накинул на клетку свой носовой платок.

Советник положил локти на стол и вытянул вперед голову. Негнущаяся парча встала за его плечами, как два крыла. Когда судья посмотрел на его тень, она напомнила ему огромную хищную птицу, сидящую на насесте. Но голос советника оказался слабым и невнятным.