Елена Михалкова - Ваш ход, миссис Норидж

Пыл Эммета показался миссис Норидж несколько преувеличенным. Мистер Ричардс как будто убеждал самого себя в грозящей ему страшной опасности.

Она, наконец, обнаружила, откуда хозяин кабинета появился так неожиданно. За одной из колонн пряталась небольшая дверь, выкрашенная в цвет стен. Миссис Норидж, обладавшая превосходным зрением, разглядела за ней совершенно обычную маленькую комнату: стол, кушетка, окно, распахнутая книга на столе и тетрадь. В отличие от залы, где они находились, там не было ни черепов, ни стрел. Похоже, и великому путешественнику требовалось иногда отдохнуть от воспоминаний о своих приключениях.

Переведя взгляд на хозяина необычного музея, миссис Норидж заметила, что из-под его рубашки выбился медальон-локет. Сквозь стеклянную крышку просвечивала прядь золотых волос, завязанных бантом, с крошечной жемчужиной в середине. Жемчужину оттенял своей чернотой небольшой гагат, которому искусный резчик придал форму черепа.

Заметив ее интерес, мистер Ричардс вздрогнул и поспешно спрятал украшение.

– Где находился кабинет сэра Бассета? – вежливо поинтересовалась гувернантка, чтобы отвлечь его.

– Здесь! Кабинет, лаборатория – он ведь ставил опыты как химик-любитель – и даже его зоопарк.

– Сэр Кросби Бассет держал животных?

– Сказать по правде, всего одно. Из Африки он привез шимпанзе. Моя сестра его терпеть не могла. Это была наглая, крикливая обезьяна, хоть и обладавшая известным обаянием. Он прожил у нас довольно долго… Между прочим, умел пользоваться ножом и вилкой. Кросби называл его Лу. Шимпанзе так любил хозяина, что после его смерти издох в мучениях.

«До чего чувствительное животное», – подумала миссис Норидж.

Запах из шкафчика не давал покоя. Он определенно был ей знаком, но откуда?

К вечеру дождь закончился, и миссис Норидж с Шарлоттой вышли в сад. Заметив, что ее жених наблюдает за ними из окна, девушка помахала ему.

– Для мистера Уилкинсона куда полезнее прогуляться, чем оставаться в комнате, – заметила миссис Норидж.

– Если бы Томас вышел на прогулку, то показал бы, что чувствует себя не так уж плохо. Тогда ему было бы сложнее принимать мою заботу, – с лукавой улыбкой возразила Шарлотта. – Я люблю его всем сердцем, миссис Норидж! Но это не мешает мне видеть, что Томас извлекает небольшую выгоду из своего положения. Кто станет его осуждать!

На крыльцо вышла, кутаясь в шаль, Дженкинс. Ее бледное лицо было обращено к холмам, но миссис Норидж не сомневалась, что приживалка наблюдает за ними.

Шарлотта поежилась.

– Меня пугает эта женщина, – тихо сказала она, словно та, о ком шла речь, могла услышать ее. – Под ее молчаливой услужливостью может скрываться все, что угодно.

– Вам доводилось общаться с ней раньше?

– Лишь светская беседа, не более. Мне чудится, что от нее исходит враждебность. Если она рассчитывает на наследство, Томас – ее соперник.

Миссис Норидж окинула взглядом безупречно выстриженные кусты.

– Значит, потенциальных претендентов на деньги хозяйки поместья трое: ваш жених, мистер Ричардс и Дженкинс.

Шарлотта помолчала, кусая губы. В ее темных, как у матери, глазах была встревоженность.

– Есть еще кое-кто, миссис Норидж. Аделиза очень ценит своего дворецкого, Майлса…

– Настолько, чтобы завещать ему поместье? – усомнилась гувернантка.

– Нет, конечно, нет! Но прежде все были уверены, что основное наследство будет поделено между ними тремя – конечно, с учетом выплат старым преданным слугам. А когда появился Томас…

Миссис Норидж представила, какую бурю поднял своим появлением этот юноша. Существование Дастанвиля, погруженного в прошлое, было так мирно, так незыблемо…

– Все изменилось с его приездом, – в унисон ее мыслям проговорила Шарлотта. – Ах, миссис Норидж, мне не нужны ее деньги. Конечно, восхитительно быть богатой! И я не смогла бы полюбить бедняка, не стану кривить душой. Но Дастанвиль – точно корабль, который выплыл из прошлого. Мне кажется, на того, кто заберет отсюда хоть что-то, падет проклятие, и он навсегда останется пленником этого места.

Луч вечернего солнца пробился сквозь тучи и осветил сад.

– Далеко не худшего места на земле, – с улыбкой сказала миссис Норидж.

Шарлотта встряхнула головой и улыбнулась.

– Вы правы. Простите! Мне следовало сегодня вставать и ходить каждые два часа… Кажется, этому вы учите своих воспитанников? А вместо этого я целый день провела в кресле, с книгой на коленях.