Эрл Гарднер - Перри Мейсон - Дело о бархатных коготках. Дело о фальшивом глазе

Ева Белтер принялась ходить по комнате, теребя в руках носовой платок.

— Боже мой! — причитала женщина. — Боже мой!

— Не знаю, приходило ли вам в голову, но у нас предусмотрено уголовное наказание за укрывательство и соучастие. Мы с Вами не хотим получить подобное обвинение. Поэтому должны понять, кто убил вашего мужа, причем выяснить это до полиции. Я не хочу, чтобы они повесили убийство на вас или на меня. Если Бурк виновен, мы должны связаться с ним как можно скорее и убедить его добровольно сдаться полиции. Дальше придется приложить некоторые усилия, чтобы судебный процесс начался как можно быстрее, до того, как прокуратура соберет слишком много доказательств. Я сделаю все возможное, чтобы заткнуть рот Локку и не допустить публикаций в «Пикантных новостях» ни о Бурке, ни о вас.

Ева Белтер с минуту неотрывно смотрела на адвоката, потом спросила:

— А как вы собираетесь этого добиться?

— В этой игре вам не обязательно все знать, — улыбнулся Мейсон. — Чем меньше вы будете знать, тем меньше разболтаете.

— Вы можете мне доверять. Я умею хранить секреты, — заявила Ева Белтер.

— Вы хотели сказать, что хорошо умеете врать, — рассудительно заметил Мейсон. — Но на этот раз вам не придется этого делать, потому что вы просто не будете знать, что происходит.

— Но Бурк не убивал Джорджа, — настаивала Ева Белтер.

Мейсон нахмурился:

— Именно по этой причине я хотел с вами связаться. Если Бурк не убивал, то кто убил Джорджа?

Она отвела взгляд:

— Я ведь говорила вам, что какой-то мужчина приходил к моему мужу. Я не знаю, кто это был, я думала, что это были вы. Его голос был очень похож на ваш.

Мейсон встал с мрачным выражением лица:

— Послушайте, если вы намерены и дальше играть со мной в эту игру, я брошу вас на произвол судьбы. На съедение волкам! Вы уже один раз попробовали со мной это провернуть. Достаточно!

Ева Белтер, вскочив с кровати, расплакалась:

— Я н-ничего н-не могу с этим поделать! Вы спросили, я ответила. Нас здесь никто не слышит. Я уже г-говорила вам, кто это был. Я с-слышала ваш голос. Я не скажу это п-полиции, даже если они будут меня п-пытать.

Мейсон взял Еву Белтер за плечи и заставил опуститься на кровать. Потом он оторвал ее руки от лица и заглянул ей в глаза. В них не было ни намека на слезы.

— Хорошенько запомните, миссис Белтер: вы не слышали моего голоса, потому что меня там не было. И заканчивайте этот цирк с рыданиями. А уж если вам так хочется порыдать, то носите луковицу в носовом платке!

— В таком случае это был человек, голос которого очень похож на ваш, — настаивала женщина.

Мейсон нахмурился, глядя на нее.

— Вы влюблены в Бурка? — спросил адвокат. — И хотите сделать из меня козла отпущения на тот случай, если мне не удастся выпутать его из этой истории?

— Нет. Вы хотели, чтобы я сказала вам правду, вот и говорю.

— Знаете что? Мне сейчас очень хочется встать, уйти и оставить вас одну разбираться с этим делом, — пригрозил Мейсон.

— В таком случае я вынуждена буду заявить полиции, что слышала ваш голос в кабинете мужа, — невинно заявила она.

— Значит, вот какую игру вы затеяли?

— Я не играю в игры. Я говорю правду.

Произнесла она это сладким голосом, но при этом, не глядя ему в глаза. Мейсон вздохнул.

— Я еще никогда не отказывался от клиента, независимо от того, виновен он был или невиновен, — сказал Мейсон. — Я пытаюсь об этом не забывать и сейчас. Но, честное слово, я борюсь с искушением расстаться с вами !

Ева Белтер сидела на кровати и вертела в пальцах носовой платок. Мейсон заговорил снова:

— Возвращаясь из вашего дома, я специально заехал в ту аптеку, из которой вы мне звонили, чтобы поговорить с продавцом. Он наблюдал за вами, когда вы заходили в телефонную кабину, что было вполне естественно. Женщина в вечернем платье, поверх которого накинуто мужское пальто, промокшая до нитки, вбегает в ночную аптеку после полуночи, чтобы позвонить. Такая персона просто не может не привлечь внимания. Продавец сказал мне, что вы сделали два звонка.

Ева Белтер смотрела на Мейсона широко раскрытыми глазами, но молчала.

— Кому вы звонили, кроме меня? — спросил адвокат.

— Никому. Продавец ошибся.

Перри Мейсон надел шляпу, низко надвинув себе на лоб, повернулся к Еве Белтер и сказал с яростью:

— Я вытащу вас из этой заварушки. Пока не знаю как, но вытащу. Только вам это будет очень дорого стоить!

Он резко открыл дверь, вышел в коридор и с грохотом захлопнул ее за собой. Небо на востоке уже начало светлеть.