Фредерик Браун - Смерть тоже ошибается…

— Ты знаешь, зачем.

— Лучше бы не знала. Черт бы тебя побрал, Эдди!

Я тихо засмеялся:

— Ничего более воодушевляющего ты мне до сих пор не говорила. Поругай меня еще. — Я обнял ее покрепче. — Ты меня совсем не любишь, Рита? Совсем?

— Что такое любовь?

— То, что со мной творится.

Она отстранилась и внимательно посмотрела на меня:

— Может, тебе просто хочется поразвлечься, Эдди?

— И это тоже, — признался я. — Одно другому не мешает. Полагаю, может быть либо то, либо другое, но от сочетания мне сейчас паршиво.

— Мне… тоже паршиво. Эдди, мне не нужна любовь. Мне нужны деньги, много денег. Я хочу миллион долларов, а у тебя его нет и никогда в жизни не будет. Для этого ты слишком хороший.

— Неужели хороший парень не может заработать миллион?

Рита восприняла мои слова серьезно:

— Не… не такой тип хорошего парня, как ты, Эдди. Скажи честно, ты можешь вообразить себя миллионером?

— Нет. Наверное, ты права, я не тот тип. Но если бы у тебя был миллион долларов, ты бы знала, что с ним делать?

— Еще бы! — Она тихо рассмеялась. — Большой дом, платья, драгоценности, меха…

— А мне в этом доме нашлось бы место?

— Вряд ли бы это понравилось моему мужу. Но я могла бы снять где-нибудь для тебя квартирку и платить аренду, Эдди. И два-три раза в неделю…

— Восемь раз в неделю! — перебил я. — Каждый день, а по воскресеньям дважды.

— Если муж позволит… Ты думаешь, я шучу, Эдди?

— Если нет, то лучше замолчи.

— А ты заставь меня.

Я заставил, очень хорошо заставил и почувствовал этот поцелуй аж в кончиках пальцев ног.

Ничего подобного со мной прежде не случалось. Когда мы перестали целоваться, у меня голова закружилась. Такси подъезжало ко входу в отель Риты.

Она провела меня через холл в гриль-бар. Мы сели за столик.

— Ты голоден, Эдди? — спросила Рита.

— Мне не еда нужна.

— Веди себя прилично. Вон официантка. Я голодная как волк, с утра ничего не ела.

Она заказала себе обед, а я довольствовался куском пирога и кофе.

Когда официантка ушла, Рита нахмурилась и с неодобрением — не притворным, а самым настоящим — посмотрела на меня.

— Зачем ты той ночью явился на стрип-шоу, Эдди? — спросила она.

— Я знаю, что не следовало этого делать, — ответил я. — Но… я напился и был страшно зол. Хоуги рассказал мне, что у тебя свидание с кем-то в городе, и я… просто не мог этого вынести. Мне было наплевать, кто что подумает, пока я не оказался в шатре и не увидел тебя, и… черт возьми, все так запуталось. Ну… ты меня здорово потом отделала на улице, и я получил по заслугам.

— Ладно, Эдди. Только больше никогда так не поступай, не важно, вернусь я в шоу или нет. — Она улыбнулась. — Особенно если в нем участвует эта дамочка, Эстель. Ты ей вроде как нравишься. Она к тебе уже подкатывала?

— Нет.

— Все еще впереди. Что ж…

— Ты же вернешься в цирк, Рита?

— Я пока не решила, Эдди. Не нравится мне выставлять себя напоказ.

— Мне тоже. То есть не нравится, что ты выставляешь себя напоказ. Разве ты не можешь заняться чем-нибудь другим в цирке?

— Например, танцевать в куч-шоу?

— Черт возьми, ты прекрасно знаешь, что я хочу сказать!

— Да, но тебе лучше с этим смириться, Эдди. Природа создала меня шоу-герл, или танцовщицей, или кем-то подобным. Тело есть, ума нет.

— Сколько будет два плюс два?

— Пять. Вот видишь, Эдди?

— Хорошо, — усмехнулся я. — Я умываю руки.

Официантка принесла наш заказ. Я потягивал кофе и смотрел, как Рита ест. Она даже ела красиво. Я был, наверное, самым везучим парнем в мире. В данный момент немного боялся, что спугну удачу, если стану выяснять, насколько мне повезло. Я молчал, пока она не доела. Потом спросил:

— А теперь куда?

— На вокзал, Эдди. Ты едешь обратно.

— Обратно? Но я только что приехал! Я могу остаться примерно на неделю. Во всяком случае, до тех пор, пока не прояснится ситуация с твоим отцом. Он, надеюсь, к тому времени уже будет вне опасности, и мы вернемся вместе.

— Нет, Эдди. Ты должен уехать сегодня. Прямо сейчас. Я… тоже хочу, чтобы ты остался, но лучше тебе этого не делать. Папа очень плох, может быть, умирает, и если ты останешься, это будет выглядеть неприлично.

— Ну… мы могли бы… вести себя прилично.

— Но не стали бы. Это как если бы… порох и огонь оказались рядом и пытались вести себя прилично.

Я прекрасно понимал, что Рита права, однако продолжал спорить. Она наклонилась через стол и приложила палец к моим губам:

— Будь хорошим мальчиком и возвращайся, Эдди. И если ты это сделаешь, обещаю, что вернусь в цирк. Как можно скорее. И тогда… мы с тобой развлечемся, Эдди.