Ник Картер - Дом семи дьяволов

Ник Картер взобрался на забор и, сев на него верхом, стал вглядываться в ближайшие сады и дворы, но безрезультатно – кругом не было видно ни души.

Убийство могло быть совершено следующим образом: преступников, наверное, было двое и они работали сообща. Заметив, что их жертва прошла вместе с сыщиком в заднюю комнату, они разделились: один из преступников притаился на улице, а другой ухитрился проникнуть в один из соседних домов и оттуда, по задворкам, пробрался в сад Ника Картера.

Тогда стоявший на улице кинул в комнату нож в правильном расчете, что сыщик моментально бросится на поиски злоумышленника и оставит своего посетителя одного.

Минутным отсутствием Ника Картера, находившегося с Патси у входных дверей, и воспользовался скрывавшийся в саду преступник для исполнения своей части работы.

Преследовать успевшего уже скрыться преступника было бы совершенно бесполезно, а потому сыщик вернулся в свою комнату в надежде, что осмотр карманов убитого даст ему сведения о личности последнего, а также разъяснит его отношения к Дацару и его делам.

Но, к досаде сыщика, осмотр этот не дал никаких положительных результатов и он не нашел ничего, что бы так или иначе могло навести его на желаемый след. Несколько долларов деньгами и часы с цепочкой – вот все, что было в кармане убитого.

Даже на белье его не было ни метки, ни знаков, выставляемых обыкновенно прачечными Нью-Йорка. В общем, не представлялось никакой возможности раздобыть какие-либо сведения о личности убитого, и он так и остался неведомым мистером Томсоном.

Тем временем Тен-Итси дал по телефону знать о совершенном преступлении коронеру (так в Соединенных Штатах называется лицо, уполномоченное законом производить осмотр покойников).

– Присмотрись хорошенько к убитому, Тен-Итси, – сказал знаменитый сыщик своему помощнику, японцу по происхождению, – мне, должно быть, придется со временем воспользоваться его наружностью, а я тем временем сниму с него портрет при свете магния. Главным образом обрати внимание на его особые приметы, покрой и цвет платья, точную окраску бороды и волос; нам не удастся этого сделать после, так как коронер немедленно распорядится о доставке трупа в морг.

Так оно и случилось.

Остальную часть ночи, столь богатой событиями, обитатели дома провели в полном спокойствии.

На следующее утро знаменитый сыщик получил по почте письмо, содержание которого послужило вступлением к одному из самых замечательных и опасных приключений, какие только испытал Ник Картер в течение всей своей жизни.

В письме стояло следующее:

"Глубокоуважаемый мистер Картер!

Я обращаюсь к вам потому, что качества ваши как человека, так и сыщика, возбуждают мой живейший интерес, отчасти же и потому, что, полагаю, что наш общий друг, Томсон, – бедняга, его уж нет более в живых! – не особенно хорошо отозвался вчера вечером о моей личности. Что он сообщил вам, я понятно, не знаю, но, надеюсь, что мои посланники действовали с достаточной быстротой, чтобы не дать ему возможности слишком разболтаться о важных секретах.

Все это происшествие довольно-таки досадно, в особенности потому, что расстроило мой, тонко задуманный план. Я надеялся, что как вы сами, так и ваша профессия, доставят мне большое развлечение в течение еще долгого времени.

Я заранее представлял себе радостную картину постепенного разрушения своей невидимой рукой карточных домиков ваших теорий и предвидел для себя много удовольствия от вашего недоумения, которое собирался довести до крайнего напряжения. Теперь все это погибло.

В виду того, что наш общий друг, Томсон, наклеветал на меня, я вынужден теперь же поднять забрало и раскрыть свои карты.

Я бросаю вам перчатку вовсе не потому, что ненавижу вас или имею что-нибудь против вас, о, нет, напротив, я считаю вас одним из немногих современников, которых я уважаю. Это обстоятельство и прельщает меня доказать именно на вас и на ваших способностях всю ничтожность и ограниченность человеческого ума и показать, что даже умнейшие люди подчинены моему произволу.

Итак, с этого момента я буду немилосердно преследовать вас, не уничтожая, однако, вас до поры до времени. Что вы должны будете рано или поздно пасть от моей руки – это несомненно, так как в то время, когда я решил сделать вас игрушкой моей прихоти, я вместе с тем предопределил и вашу участь, участь, которой вы не избежите и которая будет тем более ужасна, чем больше находчивости и сопротивления окажете вы в настоящей борьбе со мной.