Эрл Биггерс - Продолжает Чарли Чен

Чарли с достоинством встал и, поблагодарив Макса за поддержку легким поклоном, сказал:

— В свою очередь я хочу от всей души поблагодарить нашего гостеприимного хозяина и его супругу, красота которой намного превосходит все ее бриллианты и сапфиры (счастливая Сэди смущенно потупилась), за добрые слова и незабываемый прием. Его пожелание удачи наполняет мужеством мое сердце, хотя до сих пор удача ни разу не улыбнулась ни мне, ни моему другу из Скотленд Ярда. В Китае в таких случаях склоняют голову и говорят: «Судьба есть судьба». Но я слишком долго жил среди американцев, чтобы бессильно склонять свою голову даже перед судьбой. Поэтому, леди и джентльмены, я хочу поднять этот бокал за то, чтобы в битве с несправедливостью нам не изменили ни мужество, ни удача!

Когда отзвучали аплодисменты, поднялся сидевший напротив инспектора Тэйт.

— О судьбе… — сказал он звучным голосом бывалого оратора. — Знаете, я не раз задумывался о своей судьбе на протяжении всего нашего путешествия — и хотя у всех нас случались в нем неприятные моменты, я все-таки думаю теперь, что судьба была ко мне благосклонна. Даже в тот трагический день, о котором вспоминали предыдущие ораторы: ведь и я мог оказаться на месте несчастного Хонивуда, — то есть, я хотел сказать Хью Дрейка, случайно… — он вдруг умолк, и, махнув рукой, закончил, — впрочем, я не хочу задерживать ваше внимание на печальных воспоминаниях. Скажу только, что счастлив жить, счастлив познакомиться со всеми вами!

Тэйта сменила миссис Люс, насмешившая всех своей готовностью совершить под руководством доктора Лофтона путешествие хоть в самый ад, а Памела добавила, что в этом случае ад несомненно показался бы всем раем. Далее пришла очередь Кина.

— Ну, что сказать? Мы порядком пошатались по свету и порядком натерпелись от людей, которые любят совать свой нос в чужие дела. Теперь все позади, и это главное. Я только завидую тем, кто ухитрился выбраться из мокрых дел, не замочив даже пальца. Меня, например, чуть на клочки не разорвали из-за простого желания почитать вечерком пару-другую страниц. А вот моего уважаемого соседа мистера Бенбоу, который тоже разгуливал по коридорам Брума в третьем часу ночи, почему-то никто не заметил. Кроме меня, конечно, но теперь уже поздно об этом вспоминать, дружище, поэтому оставим все лондонские прогулки в прошлом!

На сей раз аплодисментов не раздалось. Хотя Кин говорил в шутливом тоне, но Элмеру Бенбоу было несомненно не до шуток. Он медленно поставил свой бокал на стол и встал.

— Мне не раз доводилось выступать на дружеских вечеринках, но при таких обстоятельствах я говорю впервые… То, что вы только что услышали — чистая правда. Мы тогда действительно встретились в коридоре с капитаном Кином. Дело в том, что уже в постели я внезапно вспомнил, что так и не отправил днем поздравительную телеграмму дочке. У нее день рождения как раз седьмого февраля, это нетрудно проверить. Мы с женой собирались это сделать с минувшего утра, но сами знаете, как бывает на экскурсиях. Забегались и забыли. Я подумал, что если отправлю телеграмму ночью, то она еще успеет вовремя. Оделся тихонько, вышел из отеля, отправил с дежурного телеграфа на Риджент-стрит поздравление и вернулся. Жена так устала за день, что даже не пошевельнулась. У меня не было свидетелей, кроме телеграфистки, которая ни разу на меня не взглянула. Что, если бы она меня не узнала? О самой телеграмме я тогда даже не подумал, так был напуган случившимся. Дома, в Штатах, я, конечно, сказал бы шерифу обо всем, но в чужой стране… Словом, я струсил. И был так благодарен капитану Кину за то, что он умолчал о нашей встрече. Пожалуй, можно сказать, что я благодарен ему и теперь — за то, что он снял груз с моей совести. Да… А все, что я приготовился сказать до этого, как-то выскочило из моей головы… А, вспомнил! Мы с женой очень благодарны вам и особенно мистеру Минчину за сегодняшний вечер, и, поскольку мы с женой не мастера по части званых ужинов, то хотели бы в знак нашей признательности пригласить всех вас на просмотр отснятых нами в пути кадров. Мы будем очень рады вернуть вместе с вами назад самые счастливые минуты нашего совместного путешествия!

Элмер Бенбоу сел под дружные возгласы одобрения, а Кин, демонстративно отставив свой бокал в сторону, встретил испепеляющий взгляд Макса Минчина презрительной улыбкой. Джон Росс поспешил заполнить возникшую неловкую паузу, быстро поднявшись с места при помощи своей неизменной трости.