Морис Леблан - Последние похождения Арсена Люпэна. Часть I - Двойная жизнь Арсена Люпэна

Не беспокоясь более о Пьере Ледюке, он громко позвал:

— Гурель!.. Дудвиль!..

Ответа не последовало. Только глубокая тишина ночных полей…

Он невольно опять подумал о тройном убийстве, о стальном стилете. Но нет, это было невозможно, преступник просто не успел бы нанести свои удары; это, впрочем, ему и не требовалось, дорога была свободна. В свою очередь, он выпрыгнул из окна и, включив свой фонарик, увидел Гуреля, лежавшего на земле.

— Тысяча чертей! — выругался он. — Если он мертв, они за это дорого заплатят!

Но Гурель был только оглушен. Несколько минут спустя, придя в чувство, он проворчал:

— Удар кулаком… Простой удар прямо в грудь… Но какой это был силач!

— Значит, их было двое?

— Да, тот низенький, который поднялся в комнату, и второй, который застиг меня врасплох, когда я следил за окном.

— А Дудвили?

— Я их не видел.

Одного из братьев, Жака, они нашли возле ограды, в крови, с разбитой челюстью. Другой, чуть подальше, тяжело дышал, получив сокрушительный удар в грудь.

— Что такое? Что с вами произошло? — спросил господин Ленорман.

Жак рассказал, что он с братом столкнулись с каким-то субъектом, который вывел их из строя прежде чем они приготовились к защите.

— Он был один?

— Нет, когда он снова пробежал мимо, с ним был сообщник, такой низенький.

— И ты узнал того, кто тебя ударил?

— Судя по сложению, мне подумалось — это был англичанин из отеля Палас, тот, который выехал из гостиницы и чьи следы мы потеряли.

— Майор?

— Да, майор Парбери.

После недолгого размышления господин Ленорман молвил:

— Сомневаться более нельзя. В деле Кессельбаха было двое — убийца и его сообщник, майор.

— Так думает и князь Сернин, — прошептал Жак Дудвиль.

— И в этот вечер, — продолжал шеф Сюрте, — были опять они… Все те же двое.

И добавил:

— Тем лучше. Задержать двоих преступников в сто раз легче, чем одного.

Господин Ленорман оказал своим людям помощь, уложил их в постель и стал искать, не потеряли ли нападающие какого-либо предмета, не оставили ли следов. Не найдя ничего, он тоже отправился на покой.

Утром, поскольку Гурель и Дудвили оправились уже от вчерашнего, он приказал братьям обыскать окрестности и вместе с Гурелем отправился в Париж, чтобы разобраться с текущими делами и отдать приказания.

Пообедал он в своем бюро. В два часа узнал приятную новость. Один из его лучших инспекторов, Дьези, при выходе из поезда, прибывшего из Марселя, нашел немца Штейнвега, автора письма к Рудольфу Кессельбаху.

— Дьези здесь? — спросил он.

— Да, шеф, — ответил Гурель, — он здесь, вместе с немцем.

— Пусть заходят.

В ту же минуту зазвонил телефон. Из Гарша его вызвал Жан Дудвиль. Их соединили немедленно.

— Есть новости, Жан?

— Да, шеф. Майор Парбери…

— Что с ним?

— Мы его обнаружили. Он сделался испанцем — сильно загорел. Мы видели, как он входил в частную школу в Гарше. Его приняла тамошняя барышня… Вы ее знаете, та девушка, которая знакома с князем Серниным, Женевьева Эрнемон.

— Гром и молния!

Господин Ленорман бросил трубку, схватил шляпу и выбежал в коридор; встретив там Дьези и немца, на бегу крикнул им:

— В шесть часов встречаемся здесь!

Он ринулся вниз по лестнице в сопровождении Гуреля и трех инспекторов, захваченных им по дороге, и сходу уселся в авто.

— В Гарш, да побыстрее! Десять франков чаевых!

Не доезжая Вильневского парка, на повороте дороги, которая вела к школе, он приказал остановиться. Ожидавший его в этом месте Жан Дудвиль воскликнул:

— Сукин сын удрал в ту сторону по проулку десять минут назад!

— Один?

— Нет, с девчонкой!

Господин Ленорман схватил его за ворот:

— Скотина! Ты позволил ему уехать! Надо же!..

— Брат едет по его следам.

— Большое дело! Он улизнет от него, от твоего брата! Разве вы на что-нибудь способны?

Он сел сам за руль и решительно помчался по проулку, не обращая никакого внимания на ухабы и колдобины. Вскоре они выехали на поперечную дорогу, которая привела их к скрещению пяти дорог. Господин Ленорман без колебаний выбрал левую, в сторону Сен-Кюкюфа. На вершине холма, спускавшегося к пруду, они обогнали второго из братьев Дудвиль, который успел крикнуть:

— Они в кабриолете… В километре отсюда…

Шеф Сюрте останавливаться не стал. Он погнал машину по спуску, срезал несколько поворотов, объехал пруд и издал вдруг возглас торжества.

На вершине небольшого подъема, выраставшего перед ними, он увидел экипаж. К несчастью, они ошиблись дорогой и пришлось дать задний ход.