Морис Леблан - Полая игла

Вчера вечером знаменитый хирург доктор Делятр с супругой был в Комеди Франсез на спектакле «Эрнани». В начале третьего акта, то есть около десяти часов, дверь ложи, где он сидел, открылась, и появился господин в сопровождении двух других мужчин. Он склонился к господину Делятру и сказал достаточно громко, так что госпожа Делятр смогла расслышать:

— Доктор, миссия, которая мне поручена, одна из самых неприятных, и я был бы очень вам благодарен, если бы вы смогли мне ее облегчить.

— Кто вы такой, месье?

— Господин Сезар, комиссар полиции, у меня приказ препроводить вас к господину Дюдуи в префектуру.

— Но в конце концов…

— Ни слова, доктор… умоляю вас, и не делайте лишних движений… Речь идет о весьма прискорбной ошибке, поэтому мы должны действовать тихо, не привлекая ничьего внимания. Не сомневаюсь, к концу спектакля вы уже будете здесь.

Доктор поднялся и вышел за комиссаром. Вскоре спектакль окончился, но господин Делятр так и не появился.

Очень обеспокоенная, госпожа Делятр отправилась в полицейский комиссариат. Там ее принял подлинный господин Сезар, и, к ее величайшему ужасу, выяснилось, что человек, который увел за собой ее мужа, оказался самозванцем.

Начатое расследование установило, что доктора видели садящимся в автомобиль, поехавший затем в сторону площади Согласия.

В следующем выпуске мы опубликуем продолжение этого невероятного происшествия.

Какой бы невероятной она ни казалась, история эта правдива».

Впрочем, вскоре должна была наступить развязка, и «Гран Журналь», как это и было объявлено в утреннем выпуске, сообщал в короткой заметке сведения о заключительной сцене повествования:

«Конец истории и начало предположений

Сегодня в девять часов утра доктор Делятр был доставлен к двери дома № 78 по улице Дюре в автомобиле, отъехавшем сразу после высадки пассажира. В доме № 78 по улице Дюре как раз располагается клиника доктора Делятра, клиника, куда он ежедневно является в этот час.

Как только мы представились, доктор, совещавшийся в тот момент с шефом Сюртэ, все же охотно согласился принять и нас.

— Все, что я могу сказать, — это то, что со мной чрезвычайно почтительно обращались. Трое моих попутчиков оказались самыми очаровательными людьми, которых я когда-либо встречал, они вели себя предельно вежливо, были остроумными, приятными собеседниками, что немаловажно, если принять во внимание дальность поездки.

— Сколько времени она продолжалась?

— Около четырех часов.

— А какова была ее цель?

— Меня привезли к больному, состояние которого требовало немедленного хирургического вмешательства.

— Операция прошла успешно?

— Да, однако можно опасаться за последствия. Здесь, в клинике, я был бы уверен в благополучном исходе. Тогда как там… в условиях, в каких он находится…

— Условия там плохие?

— Ужасные… Комнатка в трактире… практически невозможно организовать правильный уход.

— Что же может в таком случае его спасти?

— Только чудо… ну и, конечно, необычайно крепкое телосложение.

— Это все, что вы можете рассказать нам о своем пациенте?

— Да, все. Во-первых, я дал клятву молчать, а во-вторых, от них моей клинике для бедных поступила сумма в десять тысяч франков, и если я не сдержу слова, деньги вернутся обратно.

— Ах, даже так? Вы этому действительно верите?

— Ну конечно же я верю. Все они производят впечатление очень серьезных людей».

Таков рассказ доктора.

Нам также известно, что и шефу Сюртэ не удалось вытянуть из него более точные сведения о проведенной операции, ни о пациенте, ни о дороге, по которой он ехал в автомобиле. Таким образом, истину установить не удалось.

Истина, которую, по его собственному признанию, автор интервью был не в силах установить, приоткрылась тем не менее наиболее догадливым из читателей, тем, кому пришло на ум сопоставить с вышеизложенным события, происшедшие накануне в замке Амбрюмези, подробные отчеты о которых были опубликованы во всех газетах. Между похищением известного хирурга и исчезновением раненого грабителя несомненно существовала прямая связь, это было понятно.

Да и расследование подтвердило такую гипотезу. Следы удравшего на велосипеде мнимого шофера вели в Аркский лес, находящийся на расстоянии пятнадцати километров. Установили также, что затем, бросив велосипед в овраг, он направился в селение Сен-Никола, откуда отправил телеграмму следующего содержания: