Морис Леблан - Зубы тигра

— И, следовательно, задержав мадам Фовиль, мы можем добраться и до ее сообщника? Но, однако, задержать на основании одних подозрений, предположений… Вы ничего больше не нашли?

— Ничего, но ведь я ограничился самым поверхностным осмотром.

— Зато мы обыскали здесь каждый уголок.

— А сад, господин префект?

— И сад тоже.

— Так же тщательно? Ведь убийцы прошлись по саду взад и вперед.

— Мазеру, вы бы занялись садом еще раз.

Бригадир вышел. Перенна услышал, как префект говорил следователю:

— Хотя бы одну улику! Одну! Женщина эта виновна… очевидно… миллионы Космо Морнингтона… но, с другой стороны… взгляните на нее… разве она похожа на преступницу и как она искренне страдает!

Она продолжала рыдать, порой сжимая руки в бессильном возмущении. Вдруг она зубами впилась в мокрый от слез батистовый платочек и разорвала его, как делают иногда на сцене актрисы. Перенна смотрел на красивые, белые, немного крупные зубы и думал — они или не они оставили след в мякоти яблока?

Вернулся Мазеру. Он быстро направился к префекту и подал ему яблоко, найденное под плющом. После краткого совещания с другими чинами префект повернулся к мадам Фовиль. Развязка приближалась.

— Итак, вы не можете сказать нам, как вы провели сегодня ночь, мадам Фовиль?

Она сделала над собой усилие и прошептала:

— Нет, я… я… каталась в автомобиле… и гуляла… немного пешком…

— Впрочем, мы наведем справки у шофера нанятого вами автомобиля, его нетрудно будет найти. А пока есть способ рассеять неблагоприятное впечатление. Виновник или кто-то из участников преступления надкусил яблоко и бросил его в саду. Мы это яблоко нашли и просим вас проделать то же самое с другим, чтобы положить конец всяким гипотезам, вас касающимся.

— О, если остановка за этим…

Она схватила одно из трех яблок, лежавших в протянутой префектом вазе.

Момент был решительный. Если отпечатки будут одинаковы, неоспоримое доказательство налицо.

Поднеся яблоко ко рту, она вдруг остановилась, сильно охваченная страхом.

Боялась ли она ловушки? Чудовищной случайности? Или не хотела дать врагам орудие против себя? Во всяком случае уже этим колебанием она выдавала себя.

— Вы боитесь, мадам Фовиль?

Она еще выше подняла руку. Сцена была трагическая и почти торжественная.

— А если я откажусь?

— Это ваше право. Но стоит ли? Я уверен, что ваш адвокат первый посоветует вам…

— Мой адвокат? — пробормотала она, поняв страшное значение этого ответа.

И с тем, почти свирепым выражением лица, которое появляется у человека в минуту большой опасности, она сделала то, о чем ее просили.

Белые зубы сверкнули и вонзились в яблоко.

— Вот, месье, — она протянула яблоко Демальону.

Он взял у следователя яблоко, найденное в саду, и положил оба яблока рядом. Одно и то же восклицание вырвалось у всех склонившихся над столом.

Следы зубов на том и на другом яблоках были одинаковы! Одинаковы! Конечно, решительное слово принадлежало экспертам. Но трудно было ошибиться, настолько сходны были два отпечатка.

Никто не произнес ни слова. Господин Демальон поднял голову. Мадам Фовиль не двигалась, смертельно бледная от ужаса, изумления и негодования, которые эта искуснейшая актриса умела симулировать у себя на лице, перед такой убедительной уликой! Следы зубов были одинаковы. Одни и те же зубы надкусили оба яблока!

— Мадам Фовиль, — начал префект полиции.

— Нет! Нет! — в припадке бешеной злобы крикнула она, — это неправда, это кошмар какой-то! Вы ведь не арестуете меня? Тюрьма! Это ужасно. Клянусь вам, вы ошибаетесь.

Она сжала голову руками.

— Ведь я не убивала. Я ничего не знаю. Мой муж и маленький Эдмонд, который так любил меня… И зачем мне было убивать их? Мотив? Не убивают же так, зря… Отвечайте же!

И вся во власти гнева она вскочила, потрясая кулаками.

— Палачи вы! По какому праву вы терзаете женщину? Какой ужас! Обвинить меня… Арестовать… Палачи! Это все вы! Вы! (Она обернулась к дону Луису). Я понимаю: вы были здесь ночью, почему же вас не арестуют? Ведь это были вы, а не я… Почему?

Последние слова она договаривала еле слышно. Силы изменили ей, и, опустившись в кресло, она вновь залилась слезами.

Перенна подошел к ней.

— Следы на обоих яблоках одинаковы. И то и другое надкушено вами.

— Нет.

— …Но первое, может быть, не ночью, а вчера утром, например.

Она забормотала:

— Ах да, ах да, возможно… Я как будто припоминаю…