Жорж Сименон - В тупике

Глаза его уже привыкли к яркому свету лампочки, и он робко улыбнулся, как бы прося прощения за то, что напугал ее.

— Не бойтесь… Мне надо кое-что узнать… Лили заметила, что он одет в синюю спецовку и руки его уже не так ухожены, как прежде. Лицо Владимира тоже изменилось — он, безусловно, потолстел, поздоровел.

— Вы давно в наших краях?

— Я с цирком приехал! — ответил он без лишних слов.

— С цирком? С тем, что выступает в Антибе? А я-то вас там и не заметила!

В то самое утро ее послали за покупками в Антиб, и она чуть ли не целый час смотрела, как человек двадцать рабочих устанавливают огромный полотняный купол передвижного цирка. На площади стояло больше сорока фургонов и грузовиков, откуда неслось хриплое рычание зверей. Люди в таких же, как у Владимира, синих комбинезонах, окутанные запахами звериных испражнений, выполняли поистине титаническую работу.

Она заметила, что большинство этих рабочих — иностранцы. Каркас полотняного купола с поразительной быстротой вырастал над пространством, отведенным для цирка с расчетом на пять тысяч зрителей, как говорилось в рекламных брошюрках.

И сейчас она вспомнила этих людей, которые с удивительным проворством карабкались на такую высоту, бегали по узеньким доскам, перебрасывали друг другу с помощью лебедки огромные железные и деревянные перекладины.

А Владимира-то среди них она и не увидела!

— Значит, вы с цирком приехали, — повторила она словно про себя.

Вот почему он так изменился! Вот почему у него грязные руки, загорелое лицо и такая странная походка!

Он все еще улыбался.

— Да… Мне повезло… Один мой русский приятель раздобыл мне документы, и меня взяли на работу… Мы уже объездили весь юго-запад… Теперь двинемся через Гренобль в Швейцарию…

Лили расстегнула пальто. Оно было надето прямо на рубашку, и сквозь тонкую ткань просвечивало еще совсем девчоночье тело, только грудь была похожа на женскую. Под взглядом Владимира девушка покраснела, а он, как бы извиняясь, улыбнулся еще шире.

— Вы не боитесь?

Напрасно он сказал это. Ни одной минуты она не верила, что это он убил старуху, и вовсе не думала бояться, а вот теперь ей стало не по себе, и она отодвинулась от него.

— А что вы хотите спросить?

— Живет кто-нибудь на яхте?

— Нет, никого там нет. Барышня уехала после похорон и все там позакрывала. Тони предложил оставить ему ключи, он обещал проветривать каюты и делать все, что понадобится в случае непогоды, да она не согласилась.

Лили заметила, что из кармана комбинезона Владимира торчат какие-то инструменты. Потом спохватилась, что на стуле валяется ее белье, и украдкой забросила его подальше.

— Послушай., Лили…

Он не помнил, говорил он ей прежде «ты» или нет.

— Постарайся припомнить… И не бойся сказать правду. Там, на борту, осталось у меня кое-что из одежды. Не знаешь. Тони забрал это?

— Уверена, что нет, — решительно ответила она.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что я помню, как Тони разозлился… Барышня его даже на борт не пускала. Это все из-за той, ну, из-за сиделки, она ото всех старалась избавиться. Правда, надо сказать, в то время зеваки толпами глазели на яхту, с утра до вечера люди там толкались, делали снимки, даже на палубу пробирались…

— А что с ними обеими сталось?

— Уехали. Говорят, вилла «Мимозы» продается. А обе барышни как будто живут за городом, возле Мелэна, у матери сиделки.

Вначале Лили смотрела Владимиру прямо в глаза, но по мере того, как шло время, она все больше смущалась и уж совсем не знала, как себя вести. Может быть, она ждала, что все обернется иначе? Но он держался с ней как с приятельницей. Нет, даже не так! Он зашел просто чтобы навести справки, и делал это четко и торопливо.

— А название деревни ты знаешь?

— Нет… Это наш жилец рассказал, молодой человек как раз из Мелэна, он доктор, прожил здесь у нас целый месяц… Вот когда он выехал. Полит и переселился в переднюю комнату… Он говорил, барышня ждет ребенка…

Ее ужаснула радость, осветившая лицо Владимира. Такое ей и в голову не приходило!

— Владимир! Неужели… Это.., это вы?… Она отодвинулась от него. А он все улыбался, потом покачал головой.

— Шш! Нет, это не я! Это Блини!

— Блини?

Этого уж она совсем не понимала. Все это сбило ее с толку.

— Шш! Я сейчас поднимусь на яхту.

— Но там все заперто!

Он показал на инструменты в кармане, там же был фонарик.

— Спасибо, Лили!

Вдруг им послышалось, будто кто-то ходит в доме. Лили проворно выключила свет. Какое-то мгновение они стояли неподвижно, потом мало-помалу глаза привыкли к наступившей темноте.