Жорж Сименон - Игроки из Гран-Кафе

– Почему ты отказался заняться этим делом? Я немного знаю эту женщину…

Тем хуже! Ему все было ясно, и он направился в глубь сада, но не затем, чтобы порыбачить, а просто решил навести порядок в своих удочках.

Не было смысла выходить в город, чтобы знать, что там происходит. Он представлял, как вдова мясника возвращается к себе домой, проходя мимо стоящих группами зевак; а в «Гран-Кафе», всегда переполненное, приходят и уходят посетители.

Кроме того, сегодня был базарный день. Улицу загромождали крестьянские тележки, мычали привязанные коровы, женщины несли за лапы домашнюю птицу.

Умер мясник! Из Амбуаза, откуда он был родом, приехала его семья. Покрасневшие глаза, влажные поцелуи, запах цветов, горящий воск и дети, которые не знают, чем заняться в такой день, и которых не пускают играть на улицу.

Когда застучал дверной молоток, Мегрэ только поднял голову, бросил взгляд на дверь летнего домика и вздохнул:

– Следующий!..

Они бы все сюда пришли, в этом он был уверен! Лучше бы он отправился на рыбалку и провел весь день в лодке, недалеко от берега. А как еще по-другому он мог помешать им изливать перед ним свои признания, которых он не желал слышать?

Теперь это был мэр, которого Мегрэ принял не в столовой, а в летнем домике, где, по крайней мере, он мог хоть чем-то заниматься, пока посетитель донимал его своим рассказом.

– Я надеялся, что мы увидим вас этим утром, – сказал маленький человек, – и, решив, что вы заболели, зашел вас проведать…

И этот туда же! Куда он клонит? Тоже небось пришел поговорить о любовном увлечении мясника?

– Понятно, что после вчерашнего вечера ваш ум должен был включиться в работу… Не говорите «нет», комиссар!.. Такой человек, как вы, не может участвовать в драме подобного рода без того, чтобы, осознанно или нет, не начать искать ее решения… То же происходит со мной, когда я вижу какое-то животное… Безотчетно я начинаю осматривать его… Кстати, вы знаете Мишеля, сына кузнеца?

Мегрэ старательно привязывал к удочке свинцовое грузило, приняв вид еще более сосредоточенный, чем на самом деле.

– Будучи лицом официальным, я всегда беспокоился за него… Полагаю, между нами нет профессиональных секретов…

– Да! Разумеется! – серьезно ответил Мегрэ.

– Поэтому могу вам сказать, хотя это известно любому, что это отчаянный парень, и его отец хлебнул с ним неприятностей. Сейчас ему двадцать три года, а он еще ничем серьезным не занимался… Ну вот, теперь он уже давно живет в Мене… Кажется, он был безработным в Париже… Наконец, могу добавить, что его уже один раз арестовывали за драку… После этого…

– До свидания, господин мэр…

– Признайтесь, что в этот момент вы думаете не о ваших удочках и ум ваш…

И что? Из-за того, что этот Мишель вынул нож во время местного праздника, он что же – убил мясника на дороге?

Самое интересное, что, оставшись один, в течение получаса Мегрэ, не желая себе в этом признаться, нетерпеливо прислушивался к дверному молотку. Он напоминал тех капризных детей, которые не хотят играть с другими детьми, но не могут без зависти следить за их забавами.

Почему он не отправился туда, в «Гран-Кафе», как все остальные? И к чему эта комедия, к чему все время притворяться рассерженным, когда ему приносили новости?

Было около полудня, когда постучали вновь, и на этот раз комиссар увидел перед собой человека, которого несомненно знал, но никак не мог вспомнить.

– Однажды мы работали вместе, в деле о фальшивых паспортах… Я тогда был простым инспектором… Позвольте представиться: комиссар Габриэлли…

– Очень приятно… Стакан белого вина?.. Садитесь на солнце… Еще не настолько тепло, чтобы оставаться в тени…

– Я полагал, что встречу вас в этих местах, но меня уверили, что вы упорно не желаете никого видеть… Послушайте! Вы сами не находите любопытной эту историю?

Все утро я проводил допросы… И узнал только, что мясник был любовником Анжель, служанки из «Гран-Кафе»…

Я сразу же навел справки на ее счет… Оказалось, у этой девицы было абсолютно несчастное детство, потому что ее отец крепко выпивал… Я сказал себе, что она, возможно, имела подозрительные знакомства… Может, ее любовником был какой-нибудь молодой проходимец и…

– Ваше здоровье!

– Я вам надоел? Конечно, вы ведь там присутствовали и все это знали…

– Уверяю вас, – вздохнул Мегрэ, – я абсолютно ничего не знал. Мясник мертв, и я сожалею о нем, как и все остальные…

– Странная у вас манера говорить об этом…