Жорж Сименон - Сесиль умерла

— Одну минуточку, если позволите. Я зажгу свет.

Комната — типичный кабинет адвоката или дельца.

Темная мебель, черные книжные шкафы, битком набитые юридической литературой, на столах груды зеленых папок, журналов и досье.

— Вы, конечно, курите?

На письменном столе у него было аккуратно разложено с десяток трубок, одну из которых хозяин набил, задернув предварительно штору на окне.

— Вы все еще не узнаете меня? Мы встречались, правда, всего дважды: один раз в кафе Альбера на улице Бланш…

— Знаю, месье Шарль…

— Другой раз…

— В моем кабинете на набережной Орфевр, восемь лет назад, когда мне понадобились от вас кое-какие объяснения… Нужно признаться, что у вас на все был готов ответ…

Холодная, ледяная улыбка на холодном бледном лице, на котором только мясистый нос выделялся розовым пятном.

— Присядьте… Сегодня утром меня не было дома…

— Разрешите узнать, где вы находились?

— Сейчас, когда я уже в курсе дела, я понимаю, что это обернется против меня. А между тем у меня вошло в привычку ходить во Дворец правосудия… Причуда старого адвоката… С тех пор как…

— С тех пор как вас исключили из адвокатского сословия Фонтене-ле-Конта…

Он неопределенно повел рукой, как бы говоря: «Верно, но какое это имеет значение…»

Вслух бывший провинциальный стряпчий продолжал:

— Большую часть времени я провожу во Дворце правосудия. Не далее как сегодня там в Тринадцатой палате слушалось любопытное дело… Дело о вымогательстве в одной семье. И мэтр Бонифас, который защищал зятя…

Господин Дандюран, в прошлом мэтр Дандюран, живший прежде в одном из самых старинных особняков в Фонтене, имел неприятную привычку хрустеть суставами пальцев.

— Если вам все равно, оставьте, пожалуйста, в покое свои пальцы и скажите, зачем вы явились в мой кабинет, — со вздохом проговорил Мегрэ, разжигая потухшую трубку.

— Извините… Когда сегодня утром около восьми часов я вышел из дому, я не знал о том, что произошло на шестом этаже… И только в четыре часа во Дворце правосудия один приятель сообщил мне…

— Об убийстве госпожи Жюльетты Буанэ, урожденной Казенов, родом из того же Фонтене-ле-Конта, что и вы.

— Совершенно точно, господин комиссар… Я вернулся сюда, но вас здесь не было. Я предпочел ничего не говорить полицейскому, охранявшему вход в квартиру. Я сел в трамвай, надеясь увидеть вас на набережной Орфевр. Вероятно, мы разминулись. Комиссар Кассье, который меня знает…

— Начальник полиции нравов действительно не может не знать месье Шарля…

Собеседник продолжал, словно не слышал реплики:

— Комиссар Кассье рассказал мне о Сесили и о…

Мегрэ встал и на цыпочках прошел через переднюю, дверь в которую оставалась открытой. Когда он резко рванул входную дверь, Нуши, подсматривавшая в замочную скважину, чуть не упала на него. Увертливая, как угорь, она тотчас выпрямилась и бросилась вверх по лестнице.

— Итак, вы говорили…

— Тогда я решил, что успею пообедать. Потом я довольно долго ждал трамвая на площади Сен-Мишель, и вот я дома… Я знал, что найду вас здесь… Я вам хотел сообщить, что прошлой ночью, между двенадцатью и часом, я находился в квартире госпожи Буанэ, моей приятельницы и в некотором роде клиентки…

Он хрустнул пальцами, но тут же спохватился:

— Простите, пожалуйста, старая привычка…

Был одиннадцатый час вечера. Госпожа Мегрэ сидела перед зеркальным шкафом около приготовленной на ночь двуспальной кровати и закручивала волосы на бигуди. Бульвар Ришар-Ленуар был пустынен. Блестевшее от дождя шоссе за Орлеанской заставой тоже было пустынно, но время от времени стремительно проносились одна за другой машины, выбрасывая перед собой сноп мертвенно-белых лучей.

Свет пролетавших фар почти не касался дома госпожи Буанэ, несоразмерно высокого и узкого, казавшегося еще уродливее оттого, что по соседству не стояли другие дома и его оголенные бока были словно обрублены.

В бакалейной госпожи Пьешо все еще горел свет, хозяйка, экономя уголь, сидела в лавке перед печкой. По другую сторону от подъезда дома, в велосипедном магазине, было темно, но за витриной видна была приоткрытая в заднее помещение дверь, а за ней кровать и молодой человек с сапожной щеткой и ботинком в руках…

Семья Сивеши отправилась в кино. Консьержка не хотела ложиться до ухода Мегрэ и, чтобы не заснуть, допивала бутылку красного вина, беседуя о событиях дня со своим котом.