Джон Карр - Девять плюс смерть равняется десять

– Чернила… – задумчиво промолвил эконом. – Выходит, сэр, убийца специально принес бутылку чернил в ее каюту?

– Похоже на то.

– И подменил ею конверт?

– Очевидно.

– Но почему именно чернилами?

– Лично я хочу только есть, – проворчал Латроп, поправляя галстук и протягивая руку за пиджаком. – Но, если вам нужно мое мнение, все это дело похоже на одну из историй Ника Картера. Сначала кровавые отпечатки большого пальца, а теперь конверт с бумагами. Осталось только найти шприц с неизвестным индейским ядом для стрел… Это кое-что мне напомнило. Лучше бы вы попросили вашего хирурга сделать вскрытие. Да, я знаю, что женщина умерла из-за того, что ей перерезали горло! Но такие факты часто ставят все с ног на голову в суде, если не принять меры предосторожности, о чем я вас предупреждаю, как юрист. Есть у вас еще какая-нибудь информация?

– Да, – отозвался Макс и поведал о приключении с мисс Вэлери Четфорд.

– Ну и ну! – Латроп присвистнул. – Вам везет с женщинами, верно?

– Только не с этой, о чем рад сообщить.

Лицо коммандера Мэттьюза выражало сомнение и нерешительность.

– Вы же не думаете, что она могла… – Он сделал жест, словно перерезая горло.

– Не знаю, – вздохнул Макс. – Может быть, да, а может быть, и нет. Следов крови на ней не было – я бы заметил их. Впрочем, убийца не обязательно должен быть окровавленным.

– Надеюсь, это не окажется одним из дел, в котором предполагают, что убийца бегал голым и потому не имел пятен крови на одежде. Дело Курвуазье. [14]Дело Борден. [15]Дело Уоллеса. [16]– Латроп подсчитывал их, загибая пальцы. – В каждом случае выдвигалось такое предположение. Но оно не находило подтверждений. Выяснялось, что убийца не приближался к жертве так близко, чтобы перепачкаться кровью.

– Мистер Мэттьюз ничего не говорил насчет того, что мисс Четфорд бегала голой, – указал эконом. – Хотя это было бы недурное зрелище, верно?

– Мистер Гризуолд!

– Прошу прощения, сэр. Хотя, – продолжал эконом, игнорируя замечание капитана, – вы помните, как югославская графиня вошла в салон в чем мать родила, когда католический священник служил шестичасовую мессу. Конечно, мисс Четфорд едва ли так бы поступила…

– Довольно, мистер Гризуолд! – В голосе капитана слышались приглушенные раскаты грома. – Вопрос не в том, что носил или не носил убийца, а в том, каким образом два отпечатка большого пальца были оставлены на месте преступления призраком – кем-то, кого нет на борту! – Он беспомощно развел руками. – Я этому не верю! Это невозможно! И еще один вопрос: что нам делать?

– Я знаю, что сделал бы я на вашем месте, – сказал Латроп.

– Ну?

– Обратился бы к сэру Генри Мерривейлу. Я никогда его не встречал, но слышал, что он в состоянии распутать самое невероятное дело.

Макс уставился на спокойное лицо Латропа.

– Сэр Генри Мерривейл? – воскликнул он, чувствуя, что мир положительно сходит с ума. – Я знал его лет семь-восемь назад, когда работал на Флит-стрит. [17]Но ведь он за две тысячи миль отсюда!

– Нет, – практичным тоном возразил Латроп. – Он в каюте рядом с капитанской, на шлюпочной палубе.

– Старый Г.М. на борту этого корабля?

Латроп выглядел удивленным.

– Разве ваш брат не рассказывал вам? Вижу, что нет. Он девятый пассажир. Не знаю, почему они делают из этого тайну. Но капитану пришлось его предъявить, когда возник вопрос о взятии отпечатков у всех на борту.

– Господи, Г.М. – как раз тот человек, который нам нужен! Где он сейчас?

Коммандер Мэттьюз посмотрел на часы:

– Скоро обед. Думаю, он бреется в парикмахерской. Я сказал ему, что сейчас там никого не будет. – Капитан позволил себе кислую усмешку. – Ты хорошо его знаешь, Макс?

– Он вышвыривал меня из своего кабинета примерно дважды в неделю.

– Тогда отправляйся к нему. Меня он не станет слушать. Это самый странный тип, с каким я когда-либо сталкивался. – Коммандер Мэттьюз покачал головой. – Расскажи ему, что произошло, и посмотрим, что он на это скажет.

– Черт возьми! – послышался сердитый голос. – Я не прошу вас быть тактичным по этому поводу. Я знаю, что лыс, как Юлий Цезарь. Но я не хочу никакого восстановителя волос! Хочу только побриться! Ради бога, прекратите болтать о восстановителе и займитесь делом!

– Это отличный препарат, сэр, – увещевал искуситель. – От него даже на бильярдном шаре растут бакенбарды. Мой родной дядя, сэр…

Макс заглянул в дверь парикмахерской. Зрелище было впечатляющим. Весивший две сотни фунтов Г.М. откинулся в кресле под таким опасным углом, что рисковал соскользнуть назад при малейшей качке. Белая ткань прикрывала его до подбородка, почти целиком покрывая и кресло. Видна была только голова. Лицо, уставившееся на потолок, выражало крайнюю степень злости. Парикмахер – маленький аккуратный человечек в белом пиджаке – правил бритву размашистыми движениями, как Суини Тодд. [18]