Джон Карр - Девять плюс смерть равняется десять

Макс сбросил ноги с полки. Голова перестала болеть, как будто он пришел в себя после наркоза или жара.

– Капитан, доктор и я, – продолжал Латроп, проворно нанося на карточку отпечатки больших пальцев Макса, который уже поставил свою подпись, – обсуждали, спорили, расследовали, измеряли и брали отпечатки друг у друга. Это заняло часы.

– Я должен извиниться.

– За что?

– За то, что заснул или отключился – называйте как хотите. Не знаю, почему это произошло, и не хотел бы слышать, что скажут об этом психиатры.

Латроп бросил на него проницательный взгляд из-под темных бровей, контрастирующих с белыми волосами. Пронумеровав карточку, убрал в конверт и спрятал в карман, потом привинтил колпачок к авторучке, положил чернильный валик на поднос и сел в плетеное кресло.

– Что с вами не так? – спокойно спросил он.

– В свое время мне пришлось выполнить несколько весьма крутых поручений, – ответил Макс. – Я испытывал считавшийся дефектным аппарат для спасения подводников на глубине в двести футов. Я был последним, кто говорил с Грисером Стайнмецем, прежде чем федералы застрелили его. Теперь это кажется забавным. Но после того пожара…

– Чего именно вы боитесь? – прервал Латроп.

– Огня. И вещей, которые взрываются. Пожар был на химзаводе.

– Огня и вещей, которые взрываются, – повторил Латроп, глядя на ковер. – Забудьте об этом! – добавил он, хлопнув по подлокотникам кресла и поднявшись. – Все, что вам нужно, молодой человек, – это хороший ночной сон. Утром меня ожидает приятная работа – изучить семьсот или восемьсот серий отпечатков пальцев. Но я бы не хотел оказаться в шкуре того типа, который оставил труп в каюте напротив. Могу себе представить, что ему сейчас снится! Ладно, увидимся позже.

«Эдвардик» ритмично покачивался. Каюта Б-37 была пуста – тело уже убрали. Макс бросил взгляд на залитое кровью помещение, прежде чем закрыть свою дверь за Латропом. Зевнув, он медленно разделся и надел халат. Ему хотелось принять перед сном теплый душ, поэтому он открыл дверь ванной – и столкнулся лицом к лицу с мисс Вэлери Четфорд.

Макс застыл как вкопанный, и они уставились друг на друга. Девушка сидела на ободке ванны. Сейчас она не казалась высокомерной – возможно, благодаря изможденному виду. Вэлери с трудом поднялась, как будто ее ноги сводила судорога. На ней было серое вечернее платье с ниткой жемчуга на шее. Белое меховое манто и спасательный жилет валялись на полу. Серые глаза, того же оттенка, что и платье, но мерцающие как жемчуг, с вызовом смотрели на Макса.

– И давно вы здесь находитесь? – услышал он собственный голос, словно доносящийся издалека.

– С десяти вечера.

– С десяти?

– А как еще я могла незаметно выбраться? – сердито осведомилась девушка, массируя запястья. – У двери вашей каюты все время кто-то торчал.

– Вы сидели в моей ванной четыре часа?

– Да. А теперь, пожалуйста, отойдите в сторону и выпустите меня из этого ужасного места.

Макс разразился невежливым хохотом. На лице девушки было написано такое презрение, что он не смог сдержаться. Он подобрал ее манто и жилет, когда она проходила мимо, вздернув подбородок.

– Но что вам понадобилось в моей ванной? Разве вы не могли выйти в любое время?

– Нет.

– Прошу прощения. Вы выглядите усталой. Могу я предложить вам… э-э… более комфортабельное сиденье?

– Спасибо. Если можно, я ненадолго задержусь.

Макса восхищало хладнокровие, с которым девушка приняла его предложение. Глядя на нее вблизи, он признал, что ее лицо было скорее молочно-белым, чем просто бледным. Короткие каштановые локоны, зачесанные назад со лба, делали Вэлери еще моложе ее двадцати двух или двадцати трех лет. Она, безусловно, была хорошенькой, а некоторая оживленность придала бы ей даже привлекательность.

– Капитан корабля в море всемогущ, не так ли? – неожиданно заговорила мисс Четфорд.

– Прошу прощения?

– Капитан может делать, что хочет? Я имею в виду, его приказ выполнят, даже если он распорядится протянуть кого-нибудь под килем?

– Думаю, вы путаете капитана Мэттьюза с «Эдвардика» с капитаном Блаем с «Баунти». [9]Но продолжайте.

– И мне сказали, что вы брат капитана, – добавила девушка.

«Вы стали почти умиротворенной, молодая леди, – подумал Макс. – Очевидно, вы хотите что-то из меня вытянуть. Приятно сознавать, что вам это не удастся». Кроме того, мысль о старине Фрэнке, протягивающем кого-то под килем, не настраивала на серьезный лад.