Джон Карр - Ночь у Насмешливой Вдовы

Толстый ковер, слишком большой для комнаты, немного загибался по плинтусу. В другом углу, строго напротив гардероба, стоял довольно высокий комод. Вот и все, что успел разглядеть Данверс, если не считать большого количества стульев, обитых фиолетовым бархатом…

— Ну как, Рейф? — спросил Г.М., многозначительно засопев. — Вы хвастаетесь, будто вы… то есть я, конечно, хотел сказать, не хвастаетесь, а на самом деле… человек умный. С одного взгляда замечаете неправильную букву, которая выдает не оригинал, а подделку. Ну так как ведьма вошла и вышла?

Данверс поправил очки.

— Секундочку! — сказал он. — Судя по тому, что вы мне рассказывали, в комнате кое-чего недостает.

— Где?

— На прикроватном столике. — Данверс показал пальцем. — Вы говорили, здесь лежал револьвер.

— Ах, револьвер? Я не закончил объяснять. Гордон Уэст забрал револьвер. Сунув себе в карман. — Г.М. задумался. — Наверное, он и сам не вспомнил о револьвере, пока не вернулся домой… Есть какие-то версии, Рейф?

— Один вопрос, — ровным голосом заявил букинист. — Вдова, кем бы она ни являлась, действительно находилась внутри комнаты?

На мгновение Г.М. задумался.

— Да, Рейф, — кивнул он. — Действительно.

— Плохо, — покачал головой Данверс. — Очень плохо. — И он принялся бродить по комнате.

В это время Г.М. обошел кровать с другой стороны и очутился перед прикроватным столиком, стоявшим прямо под окном. Он мрачно оглядел рыжевато-коричневое шелковое покрывало, которым сейчас были накрыты подушки. А потом с трудом и ко всеобщему изумлению вдруг взгромоздился на кровать и повернулся на спину, как будто собираясь поспать.

— Вы что, пытаетесь реконструировать события? — сухо, отрывисто и не без иронии спросил Данверс.

— Нет, нет, нет! Чтоб мне лопнуть, сейчас вы все увидите! Повернувшись на правый бок, Г.М. оглядел левое окно, перемещая взгляд то вверх, то вниз. Затем перевернулся на живот. Наконец, он снова перекатился на бок и сполз с кровати с видом мученика, обратившего взор к небесам, потом встал на колени, отчего уподобился эластичному пивному бочонку, и принялся разглядывать ковер.

— Ого! — воскликнул он. — Где девчонка? Поппи!

— Что, сэр?

— Постель со вчерашнего дня перестилали?

— Нет, сэр. Я очень извиняюсь, но…

— Ничего. Все в порядке. Точнее, не в порядке. — На лице Г.М. появились признаки беспокойства. — Рейф, я знаю, что вы все равно не смотрите в очки. Но лупа, которой вы на самом деле пользуетесь, у вас с собой?

Покорно, хотя и не без досады Данверс вынул из кармана старого, потертого пиджака большое увеличительное стекло. Оно произвело огромное впечатление на Поппи; сердце екнуло у нее в груди: наконец-то детектив приступает к настоящему делу!

Ее предположения подтвердились, когда Г.М. тщательно изучил в лупу бок кровати и ковер. Наконец, он поднялся с коленей и осмотрел выдвижной ящик прикроватного столика. Ящик был расписной, размерами примерно сорок пять на сорок пять сантиметров, с дверцей. Выдвинув ящик, великий человек обнаружил там несколько старых пустых пузырьков из-под лекарств.

Находка озадачила и встревожила его. Внимательно оглядев днище ящика, Г.М. поднял голову.

— Фонарик! — потребовал он. — Есть в доме электрический фонарик?

Поппи кивнула: да, есть. Она сбегала за фонариком и вернулась так быстро, словно носилась по дому на невидимых роликовых коньках.

Г.М. еще раз оглядел дно ящика при помощи фонарика и лупы, которые крепко сжимал в руках. Наконец он задвинул ящик и с усилием встал.

— Рейф, — произнес он с унылым видом, — меня провели! Обманули!

— Неужели вы полагаете, — ядовито осведомился Данверс, — будто кто-то способен спрятаться в таком тесном ящике?

— Не тараторьте, Рейф. Ненавижу, когда тараторят.

— Тогда что вы имеете в виду, бога ради?

Г.М. заговорил как-то отрывисто и бессвязно.

— Анонимные письма, — начал он. — Легко вычислить, но трудно доказать. Появится ли Вдова? Запертая комната; трудно вычислить; легко доказать… так я думал. Пора это отбросить, да, но следы! Я думал, что разгадаю загадку, но проблема была в другом. Я думал, что открыл нужную дверь не тем ключом. Возможно, я заблуждаюсь до сих пор. Но улики! А все из-за того, — добавил он, с силой ударяя себя по лысой голове фонариком и лупой, — что вчера ночью я оказался безмозглым болваном!

— Генри! — негромко позвал его Данверс.

— Что?

Букинист, который снял широкополую шляпу и теперь держал ее в руке, взъерошил пальцами седые волосы.