Джон Карр - Убийство арабских ночей

Хэдли выпрямился на стуле и бросил взгляд по другую сторону стола.

– Вы имеете в виду, – обратился он к доктору Феллу, – слова, с которыми Иллингуорд обратился к старику? Он сказал что-то вроде: «Если какой-то негодяй в самом деле похитил перчатки у вас со стола», на что Джефф ответил: «Да, и еще отвертку…»

Доктор Фелл кивнул:

– Хм-м… Именно их, мой мальчик. Кто-то утащил со стола Джеффри наверху перчатки и отвертку. О чем это говорит? Как мы ни шарахались мыслью из стороны в сторону, мы прямиком выходим на этот сломанный лифт, который кто-то, должно быть, привел в порядок…

Джерри Уэйд оставался в кураторской в одиночестве с десяти минут одиннадцатого, когда Мириам и Гарриет оставили его до двадцати пяти минут одиннадцатого. То есть порядка пятнадцати минут. Он приладил бакенбарды, что заняло у него не так много времени, ибо, по словам Гарриет, они уже были почти на месте, когда они с Мириам покинули его. Выйдя, Мириам сказала, что собирается принести ему – что именно? Один из пиджаков старика, что был в подвале, – дабы завершить его преображение. И я могу рассказать вам, Хэдли, о всех его мыслях и действиях с той же уверенностью, словно я при них присутствовал. «Итак, старик уехал. Отлично. Значит, он не покончит с собой, сунувшись в этот лифт. Компания наверху будет ждать, пока вот-вот вниз не доставят тот большой свинцовый гроб; а не облегчить ли им задачу, поскольку гроб нам так и так нужен? Отремонтирую лифт – это займет лишь пару секунд, поскольку я сам вывел его из строя». Он взял со стола старика отвертку и прихватил перчатки на тот случай, если придется возиться со смазкой. Вошел в лифт. «Готово! Проще некуда. Теперь пробные испытания. Куда двинуться? Да плевать! Отправлю-ка я лифт в подвал и заодно прихвачу пиджак старика…»

Спустившись, он вышел из лифта в отгороженной перегородкой части погреба, где была мастерская старика. И тут он услышал голоса. Мириам, прихватив с собой кинжал и усы, спустилась, чтобы встретить Маннеринга. Но вместо этого она натолкнулась на Пендерела. И Джерри, скрытый темнотой, выслушал всю эту историю…

Вы несколько раз, Хэдли, видели этого молодого человека с неизменной маской цинизма на лице. Мы слышали, как над ним потешались за то, что он ничего не умеет делать; мы слышали, как ему откровенно бросили прямо в лицо: «Заткнись ты, гном-переросток!» Мы слышали, как он сам иронизировал над собой, но в глубине души он мучительно переживал, что для всех он всего лишь «добрый старина Джерри», который и слова сказать не может без того, чтобы не показать, какой он дурачок. Но вы также видели его лицо у себя в кабинете, когда сообщили, что не собираетесь никому рассказывать о ребенке Мириам. Добродушный маленький гоблин превратился в злобного гоблина, вынырнувшего из темноты. Да, он прыгнул из темноты – на Пендерела…

Мириам, возбужденно заявив Пендерелу, чтобы он держался от нее подальше, побежала наверх. Пендерел, более или менее удовлетворенный встречей, остался ждать, прикидывая, как ему себя вести. И тут из-за перегородки вышел Джерри. Я отчетливо вижу, как в свете свисающей электрической лампочки развивалась эта сцена. Кинжал лежал на полу. Может, прозвучало только: «Вот так, черт побери!» – и неуклюжий брат совершил свое смертное дело с той же быстротой, с которой чуть позже соорудил это псевдошоу с Иллингуордом, чтобы привлечь внимание к факту своего алиби. Пустив в ход кинжал, он попал своей жертве прямо в сердце – то ли случайно, то ли получив какое-то представление об анатомии от своего друга Рэндалла; я же предполагаю, что это была чистая случайность. Но Пендерел рухнул замертво, как Гарун аль-Рашид. «Надо избавиться от тела – вдруг кто-то спустится. Куда его перетащить… вот, в ящик для угля». Вы сомневаетесь, что у него хватило сил? Но он же смог затащить такого же высокого и тяжелого Иллингуорда в лифт. «Сколько времени? Всего десять тридцать. Надо выбираться отсюда!»

Вернувшись в мастерскую, он отделался от перчаток и отвертки, куда-то засунув их. «Надо подняться наверх; надо сделать вид, что лифт еще не отремонтирован». Оказавшись наверху, он стал проверять, не оставил ли в кабине отпечатков пальцев. Должно быть, ему пришлось немало потрудиться, и, кроме того, он успел снова вывести лифт из строя. Едва он только с этим покончил, как услышал голоса в зале. Подставив ящик к стенке лифта, он выглянул наружу. Иллингуорд. Что за чертовщина? Он не мог решить, что ему делать, но лучше всего притвориться, что принял его за актера из агентства. Он снова закрыл лифт, вышел, и у него еще оставалась минута-другая, чтобы успокоиться и встретить Иллингуорда в дверях…