Петер Аддамс - Детектив перед сном

— А известно, когда был убит Петерсен?

— Нет, точное время определить не удалось, так как тело нашли уже утром, однако считают, что он умер между половиной первого и тремя часами ночи. Многое говорит о том, что его убили между часом и двумя, но, поскольку пятеро свидетелей утверждают, что в это время он был живым и невредимым, следует полагать, что его убили сразу же после их ухода.

Слова «пятеро свидетелей утверждают» были произнесены сквозь зубы, и Бент понял, что уголовная полиция не так доверчива, как могло показаться.

— А оружие убийства?

— Судя по всему, это был револьвер довольно малого калибра. Многое говорит за то, что он принадлежал самому владельцу поместья, так как было известно, что у него был револьвер, а обнаружить его не удалось. Самоубийство тоже исключается, так как он застрелен с большого расстояния. Странно, что убийца унес оружие с собой. Видимо, в панике он не подумал, что проще оставить его на месте, чем прятать.

Бент согласился с ними, и они еще немного посидели молча, пока Бент не кашлянул и как бы невзначай обронил, что его дом, разумеется, к их услугам. Они могут осмотреть все, что им вздумается.

Они не заставили повторять приглашение дважды, и, задыхаясь от бешенства, он вышел на улицу, пока они исследовали и переворачивали вверх дном его уютный дом.

Но, несмотря на злость, Бент чувствовал себя победителем. Необычайно ловко он обошел все рифы. Он сошел за молодого человека, которому нечего скрывать, и чем скорее они заподозрят кого-нибудь другого, тем лучше.

Он уже чувствовал себя в полной безопасности, когда услышал через открытое окно слова полицейского:

— Да, здесь вроде все в полном порядке, но нужно все-таки разузнать о прошлом этого парня; пока у нас только его собственные показания о том, что он не знал Петерсена раньше.

Бент не понимал, как после этих слов он проводил полицейских так же спокойно, как и встретил. Он чувствовал, как напряжены его нервы, и даже не мог радоваться, когда фрекен Енсен без всякого приглашения влетела в комнату и рассказала полиции, что она слышала, как в ту ночь он вернулся домой в пять минут третьего. Она лежала без сна, и как только часы пробили два, услышала, что его машина въехала в ворота, и вскоре после этого он поднялся по лестнице в свою комнату. Часы отставали на пять минут, а доехать от Розенбринка до дома лесничего можно за четыре-пять минут.

Разумеется, ему подарили идеальное алиби. Во всяком случае, оно было идеальным, пока полиция верила в то, что Петерсен стоял на лестнице и махал гостям ровно в два часа ночи.

Но какая от этого польза, если они начнут рыться в его прошлом?

Бент без устали ходил взад и вперед по комнате. Он не мог собраться с мыслями. То, чего он ждал и о чем мечтал целых двадцать лет, произошло. Возмездие все-таки настигло человека, который довел его отца до разорения и самоубийства. Справедливое возмездие. Но желаемое редко превращается в действительность. Мысленно можно убить человека семьдесят раз и не навлечь на себя ни малейшего подозрения.

Бент прекратил свое неустанное хождение. У Петерсена было много врагов. У многих были такие же веские основания убить его. Почему Георг так старался дать ему надежное алиби? Они были только обычными знакомыми. Едва ли Георг поступил так из любезности. Конечно, если покопаться, то и с ним дело обстоит не совсем чисто.

Непонятно, что там произошло с Лоттой; они ничего не сказали о ней во время допроса, но была же она в ночь убийства в доме Петерсена. Что видела Лотта? И что она слышала?

Бент вышел в переднюю. Заменил домашние туфли лыжными ботинками, надел дубленку и натянул на уши шапку. Когда он открыл дверь, в переднюю ворвался вихрь. Снегопад превратился в настоящую снежную бурю, однако ни буря, ни тайфун, ни землетрясение не смогли бы сейчас помешать ему отправиться к Лотте и расспросить ее обо всем, прежде чем она успеет поговорить с кем-нибудь другим.

Петер в бешенстве нажал на педаль газа. Он безнадежно засел в сугробе, но все его усилия привели лишь к тому, что колеса еще глубже увязли в снегу. Уже во второй раз пришлось останавливаться. Единственное, на что он надеялся: остальным ехать не легче, и он все-таки доберется первым.

Прекрасная идея Ютты отправиться по домам за необходимыми вещами была ему на руку. Из этой проклятой истории он может выпутаться, если первым успеет поговорить с Лоттой. Какое счастье, что и другие тоже не рассказали о ней полиции. Хорошенькое было бы дело, если бы Лотту допросили прежде, чем он встретился с ней. А вдруг полиция уже у нее? От этой мысли Петера бросило в жар, хотя вокруг бушевала метель.