Петер Аддамс - Детектив перед сном

Убийца предполагал, что ее найдут на месте преступления с этими неопровержимыми уликами. Это было тщательно продуманное убийство, и она невольно помогала преступнику, появившись в нужный для него момент. На мгновение Лотта застыла, не замечая бьющего в лицо света. Снова подступило неприятное ощущение: будто она знает того, кто столкнул ее с лестницы. Она отчаянно напрягла свой мозг, пытаясь понять, кто же это был. Конечно, друзья могли бы помочь ей, но как обратиться хотя бы к одному из них, когда каждый мог оказаться убийцей!

Лотта зябко поежилась и побежала назад к дому. Все свидетельствовало против нее, но именно поэтому и следовало немедленно обратиться в полицию. Пусть думают о ней что угодно. Рано или поздно ей удастся доказать свою невиновность. Но ее объяснения будут звучать убедительнее, если она свяжется с полицией немедленно.

Внезапно Лотта вспомнила об убийцах, которые совершали новое преступление из страха, что откроется первое. А что, если убийца боится, что она его все-таки узнала?

Лотту охватил ужас. Она позвала Ролло в дом и захлопнула дверь. Пальто было сброшено по пути к телефону. Мокрые сапоги оставили следы на светлом ковре.

Лотта кинулась к телефону, как к последнему прибежищу в этом мире хаоса. И, когда она подняла трубку, произошли два события. Старый телефонный столб в нескольких километрах от ее дома упал под натиском ветра, лишив связи с внешним миром всю округу, и вкрадчивый голос за ее спиной произнес:

— Вот как, милая Лотта потеряла свой золотой браслет?

Медленно, почти машинально, Лотта опустила трубку и обернулась.

35-летний инженер Енс Ергенсен закрыл тяжелую дубовую дверь современной загородной виллы за тремя агентами уголовной полиции. Захлопнув французский замок, он тяжело прислонился к двери. Любезная улыбка, предназначавшаяся для уголовной полиции, как маска сползла с его лица, и в углах рта пролегли горькие морщины. Он боялся полиции, боялся скандала, боялся будущего. Его нервы с трудом выдержали жестокий трехчасовой допрос. К счастью, Георг и Ютта, присутствовавшие при этом, подтвердили его показания.

В конце концов, только Георг и Ютта знали, как отчаянно запутался он в денежных делах с убитым Петерсеном, но они будут молчать.

Он глубоко вздохнул и вернулся в комнату. Ютта стояла у камина и смешивала коктейли с энергией, достойной лучшего применения. Выглядела она великолепно. Темно-красное бархатное платье и золотые босоножки нисколько не подходили для допроса, но кто же знал, что праздничный вечер будет нарушен тремя идиотскими полицейскими.

Он подошел к Ютте и опустился на стул. Ее несгибаемая энергия немного поддержала его. Она ободряюще подмигнула ему — перед ее серо-голубыми глазами никто не мог устоять. Потом налила ему крепкого виски и села рядом на диван.

Напротив в самом удобном кресле развалился Георг; из-под опущенных век он рассматривал супружескую пару. Счастливые! В этом мерзком деле они, по крайней мере, были вместе, а он должен бороться в одиночку, если все обнаружится.

Он прекрасно знал, что супруги запутались в долгах у Петерсена, но что значил для полиции этот жалкий мотив по сравнению с подозрениями, которые вызывают наследники? В убийстве всегда обвиняют наследников, а им с Петером предстояло получить по хорошему куску от этого пирога.

Хорошо еще, что они договорились заявить полиции, что ушли задолго до того, как Петерсен поднялся к себе наверх. Веселенькое дело, если бы обнаружилось, какой дикий скандал разыгрался у них с хозяином дома, и в какой ярости он бросился к себе наверх.

Они ждали его часа три, ровно до двух ночи, и потихоньку убрались всей компанией, когда поняли, что разгневанный хозяин не вернется к гостям.

Во время перебранки им пришлось услышать много неприятных вещей, однако для него самым ошеломляющим было заявление: «Я изменю завещание. Я изменю его завтра же!» — в это мгновение они с Петером переглянулись. Он мог бы поклясться: Петер знал, что Георг тоже был наследником Петерсена. Пренеприятнейший момент! Он надеялся, что другие ничего не заметили, иначе они смогут предположить самое худшее, когда завещание будет вскрыто.

Нет, лучше взять быка за рога и поговорить начистоту. Георг лениво поднялся, сделал себе коктейль и сказал:

— Так или иначе, мы все под подозрением.

Ютта зажгла сигарету и задумчиво посмотрела на дым.

— Я не могу понять, почему полиция обязательно должна подозревать кого-нибудь из нас. Видит бог, я часто испытывала желание убить этого человека, но от желания до свершения — огромный шаг. В конце концов у Петерсена было больше врагов, чем друзей, поэтому несправедливо замешивать нас в этот скандал только потому, что мы, к несчастью, были там в тот вечер.