Кэролин Харт - Письмо из дома

— Как насчет карамельного пирожного, а, Гретхен? — Он держал белую картонную коробку из кондитерской Лиона.

— Да, спасибо, сэр.

Он принес пирожное на треснутом желтом блюдце. Гретхен откусила, вытерла липкие пальцы о писчую бумагу.

Через минуту редактор поставил на ее стол белую чашку.

— Осторожно. Горячий. — Аромат крепкого кофе и цикория наполнил комнату.

Она напечатала внизу страницы код конца статьи, скрепила листы и протянула их мистеру Деннису.

Мистер Деннис просматривал тексты быстрее, чем все, кого она знала. Он кивнул, сказал «Хорошо» и пошел к своему столу, забрав ее статью.

Он произнес только одно слово, и в своем воображении Гретхен взяла его в ладони, гладкое и блестящее, как конский каштан на ночной тумбочке у ее кровати. Каштан дал ей Джимми перед отъездом на сборы. Каштаны приносят удачу. Иногда она сжимала его и мечтала, чтобы Джимми взял его с собой. Удача нужна была ему самому.

Если бы они и вправду несли удачу! Тогда с бабушкой будет все в порядке и шериф никогда не узнает, что она помогала Клайду Татуму. Гретхен доела пирожное, но даже восхитительная глазурь из желтого сахара показалась безвкусной. Она отодвинула стул, посмотрела на стол редактора. Он надел свои зеленые очки. От его трубки поднимался дымок, сладко пахнувший вишней. Пухлые пальцы летали над клавишами, создавая уверенный, отрывистый стук.

Гретхен помедлила, потом решительно двинулась к его столу. Она подождала, пока он сделает паузу и посмотрит на нее. Взгляд сначала казался отрешенным от сосредоточенности, но постепенно обрел свою обычную остроту.

— На сегодня хватит, Гретхен. Иди домой и передавай привет маме.

— Передам, мистер Деннис. Но, — надо подбирать слова очень осторожно, — но я все думала, что это имел в виду шериф, когда сказал вчера вечером, будто мистеру Татуму кто-то помогает?

Светло-зеленые глаза мистера Денниса смотрели сквозь нее и, казалось, видели все ее мысли насквозь. Ох, не надо был спрашивать. Она затаила дыхание.

— Он имеет в виду, что у кого-то будут большие неприятности. — Он взял трубку, сунул ее в рот. Глубоко затянулся, выпустил дым и задумчиво продолжил, — шериф Мур не дурак. Клайд исчез во вторник вечером. Сегодня суббота. Где он прятался? Как добывал еду? Совершенно ясно, что кто-то ему помогал. — Он насупил кустистые седые брови. — Послушай, девочка, если ты думаешь, что кто-нибудь, — к примеру, Барб, — знает, где прячется Клайд, то ради бога, попроси их предупредить его. Люди напуганы. Они держат оружие наготове. Клайду лучше сдаться как можно скорее. — Он показал трубкой на машинку. — Я пишу редакционную статью, но собираюсь поместить ее на первую страницу. Это не тот случай, когда можно позволить кучке из местного «комитета бдительности» сначала стрелять, а потом задавать вопросы. Клайд Татум заслуживает судебного процесса.

Гретхен отступила, качая головой.

— Барб не знает, где ее отец. Я просто хотела рассказать ей о вчерашнем собрании, но не поняла, что имел в виду шериф.

Губы редактора искривила кислая усмешка.

— Он имел в виду то, что и сказал. Кто-то сгниет в тюрьме вместе с Клайдом.

Дом Татумов выглядел заброшенным. Разросшиеся сорняки шелестели на ветру. Пожелтевшие газеты, промокшие от вчерашнего дождя, раскидало по стертым ступеням. Окна были закрыты, шторы задернуты. Гретхен остановилась у почтового ящика. Сломанная крышка свисала по-прежнему набок. Дождь размыл чернила на одном из конвертов. Судя по всему, Барб не возвращалась в дом после похорон. Гретхен не видела ее после того, как та бросилась прочь с кладбища, убегая от своего гнева и боли с молодым солдатом, и скрипучий голос преподобного Баярса несся им вслед. Куда они направились? Прошлой ночью Гретхен искала Барб на городской площади. Интересно, знает ли она о том, что произошло и что говорят. Мистер Деннис беспокоится за отца Барб. Нужно, чтобы она знала…

Гретхен шла по рассохшемуся тротуару и вдруг вздрогнула от яркой вспышки. Щурясь от солнечного света, она посмотрела налево: возле заросших кустов жимолости в конце подъездной дорожки дома Татумов блеснуло что-то металлическое. Она пересекла двор и подошла к дорожке. За сладкопахнущими кустами был припаркован разбитый седан без переднего правого крыла. Гретхен не узнала машину. С улицы она была не видна. Кустарник, разросшийся в высоту и ширину, надежно скрыл ее даже от наблюдательной миссис Крейн.

Распахнулась дверь черного хода. В проеме стояла Барб. Розовая майка и голубые шорты создавали чуть шокирующий контраст ее вчерашнему темному платью, но хорошо годились для невыносимой жары, которую обещало ослепительное утреннее небо.