Дэвид Осборн - Убийство на острове Марты

— Она говорила с ним об этом?

— Я не знаю. Честно.

Эстелла сидела с несчастным видом, терзая окровавленную салфетку. Она говорила вроде бы искренне, и все-таки что-то здесь было не так. Роза никогда не выказывала интереса к усадьбе «Марч Хаус». С какой стати она вдруг решила искать для себя выгоды от сделки Элджера с Грейс? Как бы то ни было, многое еще предстояло раскрыть.

Эстелле, однако, все это было, по-видимому, неинтересно. Она подняла на меня глаза, полные отчаянного страха, и сказала:

— Вы ведь не заявите в полицию, Маргарет? Не выдавайте нас… пожалуйста!…

Я поняла, что ей больше нечего рассказывать.

— Если ты имеешь в виду наркотики, — холодно проговорила я, — это целиком твое дело. Хочешь погубить себя — губи!

Я открыла дверь в кабинет. Фрэнсис, как можно было думать, подслушивал. Он отскочил от двери, как уличенный в неблаговидном поступке мальчишка. С презрительной улыбкой я прошла через парадный вход к своей машине.

Перед тем как повернуть на Мидл-роуд, я остановилась и обернулась назад, на дом Розы, принадлежащий теперь Эстелле. Никто не вышел убедиться, что гостья действительно уехала. Я постояла немного, собираясь с мыслями. Если оставить временно в стороне вопрос о том, как и почему Роза оказалась жертвой преступления, можно считать, что раскрыто многое. Но все же остается неясным, зачем она поехала в «Марч Хаус» так спешно, поздно ночью, и кто отогнал ее машину от усадьбы. Я решила, однако, не спешить и для начала сконцентрироваться на полученной информации, которая представлялась мне важной. Ее можно было суммировать в следующем виде: Роза хотела выкупить «Марч Хаус» у Элджера Микеля и вернуть его Грейс, а та взамен должна была завещать усадьбу Розе. Это было выгодно Грейс — она могла навсегда отделаться от Элджера и не опасаться его больше; она могла еще раз получить деньги, свободные от опеки Артура Хестона. Это было выгодно Розе, так как усадьба стоила значительно дороже предложенной ею суммы. Это было выгодно даже Элджеру. Он, разумеется, не получал сполна все, на что имел право, но все-таки на эти деньги мог купить другой дом, возможно, не столь престижный, но подходящий, мог расплатиться с долгами и положить конец скитаниям своей семьи.

Но вот Грейс убивает Розу, в чем нет никакого резона. Если вас не устраивает чье-либо деловое предложение, вовсе не обязательно убивать предложившего, достаточно ответить ему отказом. И в особенности, если вы — старая слабая женщина.

Трудно было поверить в то, что Грейс способна убить даже воробья, не говоря уже о человеке. Сколько я ни старалась, я не могла представить, как Грейс, оглушив Розу ударом в затылок, катит ее, бесчувственную, в водоем и держит ее голову под водой; а затем, если верить Элджеру, нападает и на него.

Чем больше я размышляла, тем нелепее мне казалось все это. Элджер, видать, говорит неправду. С этой невеселой мыслью я направлялась по Мидл-роуд к своему дому. Однако что-то мешало мне принять ее окончательно: Хедер, ее вера в Элджера, обожание детей и, как ни странно, сам Элджер. При всей его нелюдимости он был хороший отец и муж, и это не вязалось с представлением об убийце.

И тут меня посетила мысль, столь поразительная, что я чуть было не остановила машину, заглушив мотор прямо посреди полотна дороги. Двойняшки Микелей говорили Кристоферу, что Грейс — ведьма! Они будто бы видели, как она летела ночью через лужайку. Разумеется, они хотели сказать, «бежала через лужайку», потому что люди не летают, а ведьм не существует в природе. Но как может старая леди, которая и днем-то не может перейти улицу без посторонней помощи, бегать ночью через лужайку? В свете этого история Элджера снова обрела вдруг правдоподобие, а передо мной встал новый вопрос, требующий ответа. Может, Грейс — не один человек, а два? Ночная Грейс и дневная? По ночам — мистер Гайд, а днем доктор Джекулл? Но это было столь же немыслимо, как существование ведьм.

Если только… — лихорадочно работала моя мысль, — если только «ночная Грейс» была вовсе не Грейс, а некий самозванец, принявший ее облик и приманивший Розу в дом «дневной Грейс», чтобы ее убить. Этот «некто» и отогнал машину поближе к «Руккери», чтобы бросить тень подозрения на Эстеллу и Фрэнсиса.

Не могу сказать, что побудило меня сделать это, да еще столь внезапно, но я свернула на пыльную Ти-лейн и помчалась по ней к «Марч Хаусу». Что я рассчитывала там узнать? Саманта мне говорила, что Грейс Чедвик будет сегодня в городе, ее повезет доктор Гленн Ротенберг. Значит, усадьба будет в моем полном распоряжении. Какое безумие! Мой поступок можно объяснить только одним: я еще не осознала в полной мере весь ужас того, что произошло.