Ричард Халл - Благие намерения. Мой убийца (сборник)

– Сначала вы меня выслушаете!

Что мне оставалось? Естественно, открыть дверь. К несчастью, шаг оказался неразумным. Вместо домработницы в проеме возникла миссис Фарли.

Она вошла, прихрамывая; на ее щеке виднелся рубец, который, как я потрясенно отметил, имел сходство со шрамом Алана, хотя Ренвику его нанесли не железной оградой, а кулаком разъяренного мужчины.

На минуту повисло молчание, потом заговорила миссис Фарли:

– Я только что вернулась.

Она подошла к Аните.

– Итак, ты его упустила.

– Он не пришел. Я свою часть плана выполнила. А ты выполнила свою?

Я с облегчением увидел, что потоки гнева теперь направлены не на меня, и с определенным удовлетворением наблюдал, как содрогалась под нападками миссис Фарли.

– Я старалась, – тихо ответила она. – Не нужно было его отпускать. Я видела, как он продрог, как ему плохо. А я его заставила. Подтолкнула. Думала, выпьет бренди и соберется. Но он не собрался. Ты права. Мне следовало его остановить.

– Почему же не остановили? – спросила миссис Килнер и, не дожидаясь ответа, выпалила: – Потому что эта скотина, мелкий мошенник, сумел нас одурачить. Он решил, что план хорош, и упивался его ходом, а мы, простодушные идиотки, ему поверили. Сейчас стоит здесь с ухмылочкой на своем омерзительном лице, и ему наплевать, убил он самого прекрасного человека на земле или нет. Неудивительно, что он бегал от меня и пытался скрыться. Сам-то в безопасности, а его ведь заботит только это. Не намерен и пальцем, черт возьми, пошевелить, вдруг это подвергнет опасности его драгоценную личность, от которой тошнит. Только и слышно все время «я», «я», «я». Мелочный, паршивый эгоист!

– Эгоцентрист, – поправил я с язвительным хладнокровием.

– И то и другое! – выкрикнула Анита. – А еще мелочный педант. Я как раз собиралась ему сказать, когда вы пришли, что, если он в ближайшее время ничего не предпримет, я иду в полицию…

Но тут вмешалась миссис Фарли.

– Спокойно, – сказала она. – Я почти согласна, что мистер Сэмпсон не заслуживает ни капли уважения…

– Благодарю, – вставил я. – Учитывая, что без меня ваш драгоценный Алан Ренвик никогда не получил бы надежды на спасение.

– Не уверена. – Миссис Фарли доковыляла до моего кресла и уселась в него. – Если бы он пришел ко мне, я бы сделала все от меня зависящее, и не думаю, что вышло бы хуже.

– Я бы справилась еще лучше!

– Отложим на время наши распри, мы должны думать об Алане. Хотя я напугана тем, что с ним случилось, уверена, что единственный шанс для него – хранить молчание. Конечно, если – если! – у вас нет других новостей. Они есть?

– Нет, – коротко ответил я. – Иначе я бы сообщил – если бы мне выдался шанс ввернуть словечко между руганью базарной торговки и высокомерным суждением о моей незначительности. А пока позвольте хотя бы поддержать мысль, что поход в полицию никому из нас не поможет, зато навредит всем.

– Вы имеете в виду, навредит лично вам. Меня сильнее уже не впутаешь, а миссис Килнер, надо отдать ей должное, похоже, не заботит, что с ней будет.

– Если Алан погиб, мне вообще все равно. Но я бы хотела отомстить такому… такому…

– По-моему, вы уже ясно дали понять, как ко мне относитесь. Не стоит повторяться. Однако не забывайте, пожалуйста, что если Алан жив, а вы обратитесь в полицию, то неизбежно причините ему вред.

– Вот на чем он нас подцепил, – спокойно, но, на мой взгляд, не по-доброму отметила миссис Фарли.

– Я вас «подцепил» не больше, чем вы подцепили меня. Давайте уже мыслить здраво. Мы работали вместе с определенной целью. Целью, которую трудно было достичь. И, возможно, мы ее достигли.

– Вы считаете… – ахнули обе женщины.

– Какая разница, что считаю я? Бесспорных доказательств, что план не удался, нет. А раз так, то какой смысл лишать Алана последнего шанса? Чего мы добьемся, если станем друг друга поносить? Алану это не поможет, а нас втянет в ужасные неприятности. Отстранив меня – так как, очевидно, вы не цените, я настойчиво повторяю, титанические усилия, которые я приложил при грандиозном личном риске, – вы остаетесь вдвоем. Вы, миссис Фарли, уже выставили себя виновной и можете понести достаточно серьезное наказание. Кто выиграет, если вы продолжите назойливо доставать полицию? Весьма вероятно, что вы заставите их действовать, тогда как сейчас, возможно, они уже опустили руки.

– Лучше бы со мной что-то случилось. Я заслужила.

– При всем уважении, вы демонстрируете притворную жалость к себе и несете чушь. Вы сделали то, что смогли, исходя из наилучших побуждений. Все могло устроиться наилучшим образом – а могло и не устроиться. Хотите очистить совесть тем, что навлечете неприятности на еще одного человека?