Марк Вайнгартнер - Возвращение Крестного отца

Интересно, понимает ли Майкл, как много пропускает, не бывая дома? Тем не менее он изо всех сил старался наверстать упущенное. Дочку он просто обожал, с Энтони было посложнее, мальчишка рос маленькой копией Торнтона Адамса. Через несколько дней после возвращения из Калифорнии Майкл решил съездить в Нью-Йорк. Нужно было решить кое-какие проблемы и навестить маму, которая, хотя и шла на поправку, была еще очень слаба. Он собирал вещи и неожиданно позвал Кей. Выглянув в окно спальни, они увидели Энтони. Мальчик вырыл небольшую яму за качелями и, преклонив колени, молился.

— Он хоронит енотовую шапку! — объяснила Кей.

— Ты шутишь!

— Не злись, ладно?

— Я не злюсь, просто… — Корлеоне не мог подобрать слов, чтобы описать свои чувства.

— По-моему, это очень мило.

— Шапка стоила четыре доллара.

— Если ты чего-то не скрываешь, то, думаю, шапка за четыре доллара — небольшая потеря для семьи!

Майкл замялся. Естественно, все было не так просто, но рассказывать Кей совсем не хотелось. Хотя она сама все знала.

— Конечно же, дело не в деньгах!

— Правда? Тогда в чем же?

Кей прекрасно знала, что Энтони хоронит шапку не из скорби по убитому еноту. Несколько месяцев назад мальчик увидел по телевизору сенатора из Теннесси точно в такой же шапке, выступавшего с предвыборной программой. Кандидат в президенты обещал искоренить преступность и усадить за решетку «Корлеоне и ему подобных». Мальчик долго переживал, но с отцом так и не поделился. Он вообще старательно его избегал. А потом отец купил шапку… Кей показалось, что сейчас не лучшее время, чтобы Майкл общался с собственным сыном.

Корлеоне обреченно вздохнул.

— Наверное, он думает, что хоронит настоящего енота или кролика.

Кей чмокнула мужа в щеку, он нервно хихикнул и вышел в сад к Энтони. Увидев отца, мальчик низко опустил голову, а затем разразился громким «Аве Мария». Вид у Майкла был такой, будто он только что узнал: его сын — зеленый человечек с Марса.

Пока Майкл был в Нью-Йорке, выяснилось, что недостроенный дом на озере Тахо сгорел дотла. Новость сообщил Том Хейген, снова работавший семейным адвокатом. Возгорание произошло из-за попадания молнии. Естественно, страховка покроет все убытки. Фундамент не пострадал, так что под чутким руководством Кей дом можно восстановить в рекордно короткие сроки, особенно если нанять дополнительную бригаду строителей. К тому же в Рино сносят особняк, принадлежавший железнодорожному магнату, чтобы на его месте построить отель. Кей может забрать все, что понравится. Так что ничего страшного не случилось. Хейген знал, что она мечтает переехать этим летом, и поговорил с прорабом. Если работать сверхурочно, то ко Дню труда дом будет готов.

— Ты говорил с прорабом? От моего имени?

— Ну, его бригада занимается и нашим будущим домом!

— Майкл в курсе?

— Конечно!

Кей нахмурилась. Она держала Тома в дверях, не приглашая войти. Сегодня она поняла, что не беременна. Что же, в свете последних событий это даже к лучшему.

— С ним лично я не разговаривал, — уточнил Том. — Просто оставил сообщение.

— Кому? Кармеле?

— Нет, конечно! — уточнять Хейген не стал. — Знаю, о чем ты думаешь!

— Да что ты!

— Слушай, мы все выясним! — пообещал Том. — Но, знаешь, устроить грозу с молнией, да так, чтобы попало в дом, — это уже высший пилотаж!

— Ты уверен, что все дело в молнии?

— Уверен.

— Откуда ты знаешь? Кто-нибудь видел, как все произошло?

— Понимаю, Кей, ты расстроена. Я и сам расстроен, так же как и рабочие.

— Кто-нибудь видел, как это случилось?

За спиной Кей раздался плач Мэри, а Энтони, опустившись на колени, спел самую грустную песню из репертуара Гуффи.

— Кей разозлилась, когда узнала про «жучков»? — шепотом спросил Фредо, склонившись над ухом брата.

Майкл закурил. Кей и Дина отправились в дамскую комнату, находившуюся где-то в конце банкетного зала. Франческа, одна из дочерей Санни, только что обвенчалась с этим богатеньким аристократом, наследником Ван Арсдейлов. Парень повредил ногу, катаясь на лыжах, так что танцевать ему приходилось в гипсовой повязке. Словно вдохновившись его примером, почти все собравшиеся закружились в танце, даже Кармела, которая совсем недавно поднялась с постели. Синьора Корлеоне танцевала с Фрэнки, старшим сыном Санни, восходящей звездой футбола. Братья Корлеоне остались за столиком одни. Фредо не мог вспомнить, когда в последний раз им с братом удалось побыть вдвоем, пусть даже посреди банкетного зала.