Агата Кристи - Причуда. В 16:50 от Паддингтона. Испытание невиновностью

— Выходи за этого симпатичного парня, который за тобой ухаживает, — ответил Филип. — Остепенись. Стань доброй женушкой трудяги-врача. Или это для тебя не достаточно блестящая перспектива?

— Он уже больше не хочет на мне жениться, — сокрушенно отозвалась Эстер.

— Откуда ты взяла? Он что, так и сказал? Или ты просто фантазируешь?

— Он думает, что это я убила маму.

— Вот как? — Филип замолчал на мгновение, а потом вдруг выпалил: — А на самом деле нет?

Эстер резко обернулась к нему:

— Ты почему спрашиваешь? Объясни!

— Просто поинтересовался. Дело внутрисемейное, так сказать. Не для передачи в инстанции.

— Если бы это сделала я, думаешь, я бы тебе сказала?

— Конечно, разумнее было бы не говорить, — согласился Филип.

— Он знает, что убила я. Он так мне и заявил. И еще сказал, что я могу смело ему довериться, все будет в порядке, мы поженимся, и он за мной присмотрит. Он… он не допустит, чтобы это стояло между нами.

— Ну и ну, — присвистнув, сказал Филип.

— И бесполезно… бесполезно объяснять ему, что я не убивала. Он ведь все равно не поверит, правда?

— Должен поверить, раз ты это отрицаешь.

— Я не убивала! — взволнованно воскликнула Эстер. — Слышишь? Это не я! Не я! Не я! — Она вдруг махнула рукой и замолчала. — Звучит неубедительно, — проговорила она.

— Правда часто звучит неубедительно, — утешил ее Филип.

— Мы… мы не знаем, — продолжила Эстер. — Никто не знает. И все тайком друг за другом наблюдают. Мэри посматривает на меня. И Кирстен. Она так бережно за мной ухаживает, так ласково со мной обращается… Ну ясно, тоже считает, что это я. У меня нет выхода. В этом все дело, понимаешь? У меня нет выхода. Лучше уж действительно пойти к обрыву и броситься оттуда вниз головой…

— Бога ради, Эстер, не болтай глупостей. Выход всегда можно найти. И даже не один.

— Например? Нет, ничего нельзя сделать. Для меня все пропало. Разве можно жить с этим дальше, вот так, день за днем? — Она посмотрела на Филипа. — Ты, конечно, считаешь меня ненормальной. А что, если это и вправду я убила? И теперь мучаюсь от раскаяния? Может быть, вот здесь, — она картинно прижала руку к груди, — хранятся страшные воспоминания.

— Не будь дурочкой.

Филип поднял руку и притянул Эстер к себе. Она почти упала поперек его кресла. Он поцеловал ее.

— Хороший муж, вот кто тебе нужен, моя девочка, — сказал он. — А не этот напыщенный молодой болван Дональд Крейг, у которого голова набита психиатрией и учеными словечками. Ты такая глупенькая, такая дурочка и — совершенно прелестная, Эстер.

Открылась дверь, и на пороге застыла Мэри Даррант. Эстер оттолкнула Филипа и поднялась, а он смущенно улыбнулся жене.

— Я тут пытаюсь приободрить Эстер, Полли, — объяснил он.

— О, — только и произнесла Мэри.

Она вошла в комнату и бережно поставила поднос на столик рядом с креслом Филипа, демонстративно не глядя на Эстер. Девушка растерянно смотрела то на мужа, то на жену.

— Ну ладно, — наконец сказала она. — Я, пожалуй, пойду и… пойду и…

Так и не договорив, она вышла из комнаты и плотно закрыла за собой дверь.

— Эстер в тяжелом состоянии, — сказал Филип. — На грани самоубийства. Я пытался отговорить ее, — добавил он.

Мэри хранила ледяное молчание.

Он протянул к ней руку. Она отстранилась.

— Полли, я тебя очень рассердил? Очень-очень?

Она не ответила.

— Наверно, из-за того, что чмокнул ее? Ладно тебе, Полли, один маленький, ничего не значащий поцелуй — жалко тебе, что ли? Она такая хорошенькая и такая глупенькая, я вдруг почувствовал, что… что хорошо бы мне снова стать веселым малым и закрутить какой-нибудь романчик, а то и два. Иди сюда, дай я тебя поцелую. Поцелуемся и помиримся, хорошо?

Но Мэри Даррант в ответ холодно произнесла:

— Ешь суп, а то остынет.

И ушла в спальню, закрыв за собой дверь.

— Тут внизу молодая дама, сэр, хочет вас видеть.

— Молодая дама? — удивился Колгари. Кому это он понадобился? Он оглядел заваленный бумагами стол. Тактично приглушенный голос швейцара повторил в трубку:

— Настоящая леди, сэр. И очень приятная.

— Ну ладно. Пусть поднимется.

Колгари усмехнулся про себя. Лестный отзыв и уважительный швейцарский полушепот развеселили его. Однако интересно все-таки, кто это может быть? Но когда раздался звонок и Колгари, открыв дверь, увидел перед собой Эстер Аргайл, изумлению его не было границ.

— Вы? — вырвалось у него от неожиданности. Но тут же, спохватившись, он пригласил: — Входите, пожалуйста. Милости прошу.