Рекс Стаут: Острие копья

Услышав это, Мария Маффеи пришла в сильное волнение и, вскочив со стула, бросилась к девушке. Я хотел перехватить ее, но резкий, как звук хлыста, голос Вульфа опередил меня.

— Мисс Маффеи! — Вульф погрозил ей пальцем. — Извольте сесть на место, слышите! Благодарю вас. Ваш брат был уже мертв. Поберегите ваш гнев. Оттаскав мисс Фиоре за волосы, вы в лучшем случае добьетесь от нее, почему она не отдала вам конверт сразу же. Но это и без того ясно, я могу сам вам объяснить, избавив мисс Фиоре от этой неприятной обязанности. Я не знаю, запретил ли ваш брат ей заглядывать в конверт, но она это сделала. Там она увидела бумажку в десять долларов. Это были деньги, и они были в ее распоряжении. Мисс Фиоре, до того, как Карло Маффеи дал вам этот конверт, какие самые крупные банкноты вы держали в своих руках?

— Не знаю.

— Анна, у тебя были когда-нибудь десять долларов? — спросил я девушку.

— Нет, мистер Арчи.

— А пять долларов?

Она отрицательно покачала головой.

— Миссис Риччи давала мне каждую неделю один доллар.

— Ты сама покупаешь себя одежду, обувь?

— Конечно, сама.

Я воздел руки к небу.

— Мисс Маффеи, — вмешался Вульф, — мы с вами изредка мечтаем, что мы сделаем, если вдруг разбогатеем. Бывает такое? Бывает. Но разве кто из нас в своих мечтах ограничивался такими мизерными суммами? Я думаю, Анна колебалась, она даже боролась с собой, и наверняка отдала бы вам конверт целехоньким на следующее утро, если бы в то же утро не получила другой конверт. Это было не только богатство, а целое состояние! Она не выдержала, она сдалась. Борьба с собой закончилась, хотя кое-какую победу над собой она одержала. Поэтому, мисс Маффеи, не совершайте ошибки. Уведите мисс Фиоре и спрячьте ее у себя. Шофер ждет вас внизу. Объясните вашим хозяевам, что она — племянница из провинции, приехала погостить пару деньков. Придумайте, что хотите, но подержите ее, пока я не сообщу, что опасность миновала. Мисс Фиоре, ни при каких условиях не выходите из дому. Вы меня слышите?

— Я сделаю все, что скажет мистер Арчи, — ответила Анна.

— Вот и хорошо. Арчи, поезжай с ними и по дороге все объяснишь.

Я кивнул, поднялся к себе, переоделся и снова спустился вниз.

Когда, проводив мисс Маффеи и Анну в дом на Парк-авеню, где Мария служила экономкой, я вернулся на Тридцать пятую улицу, в кабинете Вульфа уже было темно. Он ушел к себе, а меня ждала записка:

«Арчи, узнай у мисс Барстоу, что побудило их испортить таким образом государственную банкноту США.

Я и без него знал, что мне придется это сделать.

Памятуя о дьявольской изобретательности Мануэля Кимболла, я, вместо того, чтобы сразу лечь спать, вышел в холл, надеясь увидеть полоску света под дверью спальни Вульфа. Но в холле было темно.

Я на всякий случай вполголоса спросил:

— Вы уже спите?

— Проклятье, не приставай ко мне, — услышал я в ответ.

— Хорошо, сэр. Надеюсь, вы включили сигнализацию?

— Включил.

Лишь после этого я вернулся к себе и лег спать. Был третий час ночи.

Утро выдалось пасмурное, дождливое, но меня это не огорчало. Я, не спеша, позавтракал, предупредил Фрица, чтобы держал входную дверь на засове, пока я не вернусь, взял плащ, берет. И, насвистывая, отправился в гараж за машиной. Настроение еще больше поднялось, когда я прочел в утренней газете, что прокуратура Уайт-Плейнс склонна считать причиной смерти П. О. Барстоу скорее всего укус змеи. Все прочие трагические детали и обстоятельства — это не более, чем совпадения, и не имеют никакой связи с данным несчастным случаем. Меня так и подмывало позвонить Гарри Фостеру в «Газетт» и сказать, что теперь он может безнаказанно отпускать шпильки в адрес прокурора Андерсона. Что же касается меня, то я, увы, не мог себе этого позволить, ибо не знал дальнейших планов Вульфа в отношении окружного прокурора. Еще одной причиной моего хорошего настроения была исчерпывающая полнота информации, содержащейся в конверте, который Анна Фиоре ей одной известным образом умудрилась хранить при себе все это время. Когда я подумал, что конверт был при ней и в мой первый приезд на Салливан-стрит, но мне просто не хватило ума выведать у нее это, я готов был сам себя высечь. А может, это к лучшему? Если бы конверт был передан Марии Маффеи, кто знает, как бы все это кончилось!

Из центра города я позвонил в поместье Барстоу, а когда в половине десятого приехал туда, Сара Барстоу уже ждала меня. Прошло четыре дня с тех пор, как я видел ее в последний раз. Я был поражен, как она изменилась: щеки ее округлились, она распрямила плечи и перестала сутулиться. Я встал со стула, когда она вошла в знакомый мне солярий, на этот раз мрачный и серый, как день за окном, и пожала мне руку. Она сообщила, что миссис Барстоу здорова и доктор Брэдфорд почти уверен, что приступы не повторятся, а затем спросила, не хочу ли я выпить молока.