Джон Карр - Часы смерти

И наконец, блокировав проход со стороны площадки кражей ключа, Боском позаботился о том, чтобы блокировать его и со стороны крыши. Сломанный засов был починен и задвинут. Если Элинор не могла подняться, то Хейстингс не мог спуститься, чтобы выяснить причину. Боском не пренебрег ничем, он предусмотрел даже те возможности, в которые не верил, и держал в руке тысячу нитей, восторгаясь своей способностью не путаться в них. Фактически он играл в шахматы на дюжине досок и наслаждался этим. Но, несмотря на всю изобретательность, Боскома постигла неудача, и меня не слишком огорчает, что его ждет виселица.

Хэдли глубоко вздохнул и закрыл записную книжку. Огонь догорал в камине, дождь начался снова, и Мелсон уже подумывал о том, как эта краткая интерлюдия отразится на его работе над Бернетом.

— Пожалуй, это все, — сказал старший инспектор, снова взяв стакан. — Кроме того, что вы делали во второй половине дня и вечером.

— Пытался раздобыть надежные доказательства. Господи, у меня ведь не было абсолютно ничего против этого человека! Да, в его спальне имелась скользящая панель, сквозь которую он мог выбраться в коридор, — ну и что из того? Боском посмеялся бы надо мной. Двое свидетелей поклялись бы — пускай неохотно, — что он все время сидел в кресле. Его алиби было неопровержимым, и тем не менее я должен был его опровергнуть.

Из уважения к вам я вначале пробовал более мягкие методы. Существовал шанс, что кто-то в ювелирном отделе «Гэмбриджа» мог запомнить человека, покупавшего дубликаты украденных предметов. Я направил двух ваших людей по этому следу, но он был слишком слабым. Даже если бы в Боскоме опознали человека, покупавшего браслет и серьги, он только укрепил бы свою позицию защитника Элинор, просто заявив, что покупал их для нее. Поскольку эти предметы не являлись украденными, мы должны были решить, что он по-прежнему галантно ее защищает… Моей последней, столь же слабой нитью было письмо «Стэнли». Если это было послание Боскому, стертое жидким выводителем чернил, я надеялся, что микрофотографическая обработка проявит стертый текст: «Дорогой Боском! Вот книги, которые вы просили» или что-то в этом роде. Я поехал к старому другу-французу, который живет в Хэмпстеде и ранее сотрудничал с Бенколеном в полицейской префектуре Парижа; он все еще увлекается криминалистикой. Он проверил письмо. Нам удалось проявить смутно различимые слова — их было достаточно, чтобы доказать невиновность Стэнли в написании фальшивого письма, если бы случилось худшее, но они не указывали на Боскома.

Тогда мне пришлось разыграть мою последнюю, рискованную и, возможно, смертельно опасную карту. Я был вынужден обратиться к Стэнли — единственному человеку, которого боялся Боском, — рассказать ему все, состряпать для него этот план и дойти до такой крайности, чтобы попросить безумца притвориться безумным! Я знал, что он пойдет на это и что, если мы добьемся успеха, вы и ваш отдел выберетесь из чудовищной передряги. Но величайшая опасность заключалась в том, что этот человек, согласившись, мог свихнуться окончательно и попытаться воздействовать на Боскома настоящими пулями… Ну, за тот вечер у меня прибавилось седых волос. Я снабдил Стэнли холостыми патронами для его револьвера и держал под разными предлогами оружие у себя, пока вез его в дом Карвера — он действительно приехал со мной. Потом я посвятил в свой план двух полисменов, дал сигнал поднять занавес перед началом моего шоу и едва не заставил поседеть вас. Это был выстрел наугад, вероятно, глупый поступок, и я не испытывал большего нервного напряжения, чем когда щелкал бичом перед лицом настоящего сумасшедшего, притворяющегося таковым… Но… — И доктор глубоко вздохнул.

В передовице «Дейли трампетер» говорилось: «Вновь был продемонстрирована эффективность стражей закона, в том числе тех, кто более не связан с полицией, но остается преданным ей даже в отставке. Мы можем с гордостью заявить что подобное возможно только в Британии…»

— Черт побери! — проворчал доктор Фелл. — Для них это был единственный способ не потерять лицо. Налейте еще стакан пива.

См. роман «Загадка Безумного Шляпника». (Здесь и далее примеч. пер.)

Бернет, Гилберт, епископ Солсбери (1643–1715) — шотландский богослов и историк.

Хопкинс, Мириам (1902–1972) — американская актриса.

Хеле (Хенлайн), Питер (1480–1542) — немецкий часовщик, первым изготовивший карманные часы.