Энтони Беркли - Загадка Лейтон-Корта

Я колебался, но шаги уже раздавались в холле. Тогда Стэнуорт схватил меня за руку и почти прорычал: «Убирайся, дуралей! Ты что, не видишь? Своим присутствием ты в десять раз ухудшаешь ее положение!»

Даже тогда я не понимал, что он имел в виду, но в его словах была доля правды, и я вовремя успел скрыться за оконной за навеской. Можешь вообразить, что я почувствовал, когда открылась дверь и в комнату вошла Барбара!

– Ужасно! – с чувством пробормотал Роджер.

– Ужасно?! Слишком мягко сказано!.. Я не стану сообщать детали того, что случилось потом. В этом нет надобности, да и незачем зря выдавать людские тайны. Скажу только, что этот тип Стэнуорт каким-то образом завладел информацией против… гм… против миссис Шэннон. Я даже не знаю, в чем дело. Он вынул из стола револьвер, открыл сейф и показал Барбаре два или три документа, держа их так, чтобы она могла, не касаясь руками, их прочитать. Потом он велел ей сесть. Револьвер все время лежал перед ним на столе. Барбара была очень бледна и напугана. Она все еще не понимала, куда он клонит. Стэнуорт не долго держал ее в неведении. Откинувшись на спинку кресла, он спокойно сообщил ей, что она должна выполнить его требования, в противном случае он все эти документы предаст огласке. Потом он так же спокойно изложил свои требования.

Господи! Я с трудом себя сдерживал. Роджер, старина! Как ты думаешь, чего он хотел? Он прямо заявил, что ему нужны деньги, но, разумеется, сказал он, у нее их недостаточно, чтобы удовлетворить его требования. Поэтому в течение месяца она должна выйти за меня замуж, чтобы иметь возможность время от времени выплачивать ему вполне умеренную сумму. Если Барбара пожелает, она может поставить меня в известность. Для него это не имеет ни малейшего значения. Если же она откажется выполнять его требования, то обе они, и ее мать и она сама, будут отвечать за последствия такого поступка.

Ты, конечно, понимаешь, к чему он вел. Ему нужен был я! Собственно говоря, это мне он заявлял, что в случае если я не женюсь на Барбаре, то он обесчестит и разорит и любимую мной девушку и ее мать. Очень ловкая западня, верно? Между прочим, он подчеркнул (тоже специально для меня), что угрожать ему бесполезно, так как это лишь обострит и ухудшит положение, ибо он никогда не открывает сейфа без заряженного револьвера в руке, который в случае необходимости приведет в действие без малейшего колебания.

Должен сказать, что Барбара вела себя безупречно! Она просто-напросто послала его к дьяволу, заявила, что и не подумает впутывать в это дело меня, а что касается её самой и ее матери, то они примут то, что последует, если он предпочтет вести себя таким безнравственным образом. Черт побери! Она была великолепна! Практически бросала ему вызов, заявив, что на следующее утро разорвет нашу помолвку! С гордо поднятой головой Барбара вышла из комнаты, оставив его сидеть в кресле. Ни слез, ни мольбы, ни унизительных просьб – одно только безграничное презрение. Роджер, она была просто восхитительна!

– Охотно верю. Что было потом?

– Я опять вышел из-за оконной занавески. Думаю, уже тогда я решил убить Стэнуорта, если представится возможность. Понимаешь, я теперь знал, на что он способен толкнуть женщину, попавшую ему в лапы, и, хотя Барбара, конечно, никогда ни на йоту не стала бы ему подчиняться, в миссис Шэннон я не был настолько уверен.

Так вот. Сейф все еще был открыт, Стэнуорт сидел в своем кресле, а револьвер лежал перед ним. Когда я появился, он с ухмылкой посмотрел на меня и выразил надежду, что мне не пришлось скучать. Не говоря ни слова, я шел прямо на него. Наверное, по моему лицу он понял, что было у меня на уме. Когда я оказался от него в нескольких футах, он схватил револьвер и выстрелил, но, к счастью, промахнулся, и я слышал, как за моей спиной разлетелись осколки вдребезги разбитой вазы. Я бросился вперед, схватил Стэнуорта за запястье и стал изо всех сил поворачивать руку с револьвером, пока дуло не пришлось прямо у его лба. Тогда я просто нажал палец Стэнуорта на спусковом крючке и выстрелил. Я и не подумал, что произошло. Вряд ли вообще в тот момент я был в состоянии думать. Я только знал, что Стэнуорт должен быть убит, как убивают взбесившегося пса или крысу, или другую какую-нибудь тварь. В сущности, я вообще больше не обращал на него внимания. Он был мерзким паразитом, которого следовало уничтожить – и все! Ни тогда, ни теперь я не чувствовал ни малейшего раскаяния. Наверное, это странно.