Дик Фрэнсис - 1957, Спорт королев

Лорд Эбергэйвни, друг королевы-матери, много лет помогал мне добрыми советами в разных заботах, поэтому, когда он позвонил и попросил зайти к нему домой в его лондонскую квартиру, я не очень удивился.

Он дал мне убийственно простой совет: «Уходите, пока вы на вершине».

Понимаю, говорил он, еще никто так не поступал, ни у кого не хватало силы уйти вовремя. Вам откроются прекрасные перспективы, если вы решитесь на этот шаг. Если бы я собирался стать тренером, возражал я, может быть, это имело бы смысл. Но тренерская работа не для меня. А лорд Эбергэйвни настаивал: уходите со славой.

Совершенно подавленный, я обсудил этот совет с Мери, мы оба еще раз встретились с лордом Эбергэйвни. Его взгляд не изменился: пусть ваш уход будет сюрпризом, а не долгожданным освобождением от балласта. Умом и Мери, и я понимали справедливость его слов, но сердце не хотело примириться с неизбежным. Потребовалось две недели болезненных раздумий, чтобы принять решение, но еще много месяцев спустя чувство потери и потерянности не оставляло меня.

Но дела сложились удачно. Благодаря стараниям и хлопотам друзей я объявил о своем уходе в телевизионной спортивной программе, и, как и предвидел лорд Эбергэйвни, мне почти сразу предложили три работы.

Первая - быть официальным судьей. Тогда это было неслыханное положение для отставного профессионального жокея, и я воспринял предложение как величайший комплимент, но сказал, что предпочел бы быть стартером. Мне объяснили, что стартером я смогу быть только через несколько лет, дескать, пока я слишком свой парень для жокеев!

Вторая - быть радиокомментатором на скачках. Я принял это предложение и испытал себя на трех крупных соревнованиях. Оказалось, что очень трудно выучить по цветам на форме жокея, кому принадлежит каждая лошадь, если в заезде участвует их по меньшей мере двадцать. И раза два-три я ошибался.

Третье предложение сделала газета «Санди экспресс». Нам бы хотелось, сказал редактор, чтобы четыре-пять статей в месяц, написанных нашими сотрудниками, выходили с вашей подписью. А если я напишу их сам? Идет, согласился он. Я решил попытаться.

Ранним летом 1956 года пожилая леди по имени миссис Джонсон была приглашена на чай к моей матери. И этот обычный, случайный визит совершенно изменил мою жизнь.

Миссис Джонсон приехала в сопровождении своего сына Джона, который высвободил день от работы, чтобы порадовать престарелую родительницу и привезти ее в гости к подруге. Пока леди болтали, он, чтобы занять время, ходил по комнате и разглядывал книги, безделушки, фотографии. Меня в тот день там не было, но обе стороны абсолютно одинаково пересказывали происшедший диалог. Джон остановился перед фотографией в рамке, на которой Девон Лоч берет последнее препятствие в Эйнтри.

- Никогда не думал, что вы интересуетесь скачками, - сказал Джон. - И в частности, этой лошадью.

- Сын работал с ней, - объяснила мама.

После долгой удивленной паузы он спросил:

- У него не возникала мысль написать о том, что тогда случилось?

- Уверена, что ему и в голову не приходило, - ответила мама.

- А может ли его заинтересовать предложение описать эту историю?

- Не знаю, - в свою очередь, удивилась мама.

- М-м-м… не могли бы вы устроить нам встречу, чтобы обсудить мое предложение?

Мама передала мне этот разговор, мы встретились. Джон, оказывается, работал пресс-агентом авторов. Он предложил найти «негра», который с моих слов напишет повесть. А я решил, что попробую сам.

Так я начал писать книгу (которую вы сейчас читаете). На борту лодки у берегов Норфолка были написаны первые главы. Но осенью мне сказали, что профессиональным жокеям не разрешено рассказывать о скачках в печати. Мой энтузиазм растаял. Зачем же мне тратить лето на исключительно трудную и незнакомую работу, если книга не может быть напечатана? Но к февралю 1957 года, когда я оставил скачки, две трети книги были уже написаны. (С тех пор и правила изменились, и теперь профессиональным жокеям разрешено появляться в печати с тем, что лежит у них на сердце.) У авторов автобиографий есть одно преимущество - им не надо искать сюжет и детали повествования. Все содержание в голове. Мне повезло с первой попыткой опубликоваться, хотя многие начинающие наполняют не одну мусорную корзину, прежде чем выходит их первая книга. Если бы мою первую работу отвергли, я бы, наверно, просто отказался от этого занятия. Вряд ли я смог бы поставить на полку четыре тома неопубликованных книг и приняться за пятую. Я бы предпочел забыть о писании и поискать что-нибудь другое.